«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 95%

26. Невыгодная сделка

        "В этом мерзком мире всё верно или ложно - согласно цвету стакана, через который вы рассматриваете его". Кальдерон де ла Барка (Calderon de la Barca)

         Последние месяцы 1967 и весь 1968 год Джоссельсон чувствовал себя умственно и физически опустошённым - ему ежедневно напоминали о том унижении и горечи, к которым привели его действия. "Я не могу понять, как человек, который верил в свободу, в открытое общество, в этическую зависимость между целями и средствами, посчитал правильным принимать финансирование от службы международного шпионажа, - писал Джаяпракаш Нараян, председатель индийского филиала Конгресса за свободу культуры. - Недостаточно просто принять, что Конгресс всегда функционировал независимо... Управление делало то, что считало полезным для себя" {Jayaprakash Narayan to Raymond Aron. 22 June 1967 (CCF/CHI)}. Объявив, что он оставляет индийский офис, К.К. Синха (К.К. Sinha) отметил: "Если бы я только мог догадываться... что под парижскую штаб-квартиру была заложена часовая бомба, я бы не стал связываться с Конгрессом" {К.K. Sinha to John Hunt. 1 June 1967 (CCF/CHI)}. Некоторым пришлось столкнуться с реальной угрозой: в Японии дом одного из активистов Конгресса подвергся нападению с применением зажигательных средств, и он был вынужден искать защиту у полиции. В Уганде редактор "Транзишн" (Transition) Райят Неоги (Rajat Neogy), едва успев понять, что ущерб для его журнала будет "неисчисляемым", был арестован и заключён в тюрьму.
         "Многие серьёзно пострадали, - отмечала Диана Джоссельсон, - и Майкл мучился, раскаивался и время от времени обдумывал правильность своего решения. Мы сомневались в этой иезуитской идее, что цель оправдывает средства, но, в конце концов, решили, что всё было сделано так, как нужно.
         Однако реальный ущерб, нанесённый репутации многих людей, ужасно его мучил" {Diana Josselson. Interview, Geneva, March 1997}. "Люди в Индии, Ливане, Азии, Африке, сделавшие свой выбор и поверившие в Конгресс на основании того образа, который создали мы - я, Майк и другие, эти люди оказались в центре урагана, - отмечал Джон Хант. - И я знаю, что многие из них серьёзно пострадали, и никакие высокие оправдания и никакие обсуждения не изменят этого факта. Они поставили свою честь и жизнь на кон, и я не забыл этого. Вы не можете отмахнуться от этой моральной дилеммы, прибегая к таким понятиям, как "государственные интересы", "коварство истории" или что-либо ещё. Но я поступил бы так же, если бы мне снова пришлось выбирать. Можно сожалеть и при этом считать, что это того стоило" {John Hunt. Interview, Uzes, July 1997}.
         В Европе и Америке, далёких от того, что К. К. Синха назвал "грохотом надвигающейся угрозы", мнения разделились. Майкл Полани счёл суету вокруг разоблачений деятельности ЦРУ "презренной" и заявил: "Я служил бы в ЦРУ (если бы знал о его существовании) в послевоенные годы с удовольствием" {Michael Polanyi. Цитата из Peter Coleman. The Liberal Conspiracy}. Кёстлер охарактеризовал всё происходящее как "бурю в стакане", которая вскоре утихнет. Иегуди Менухин считал: "это слишком для ЦРУ", чтобы ассоциироваться с "такими людьми, как мы" {Yehudi Menuhin to Nicolas Nabokov. 14 May 1966 (CCF/CHI)}. Джордж Кеннан, как и ожидалось, довольно громко выступал в защиту Управления, заявляя: "Паника вокруг денег, поступающих от ЦРУ, была ничем не оправданной и нанесла гораздо больше вреда, чем следовало. Я никогда не чувствовал ни малейших угрызений совести по этому поводу. У этой страны нет Министерства культуры, и ЦРУ было просто обязано создать то, что могло бы занять эту нишу. ЦРУ нужно благодарить за сделанное, а не критиковать" {George Kennan to Shepard Stone. 9 November 1967 (CCF/CHI)}.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»