«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 85%

         Даже Майкл Джоссельсон не остался в стороне от новых веяний. Хотя он изо всех сил старался скрывать растущее разочарование в "американской имперской идеологии", конфиденциально всё же признавал, что был потрясён формой, которую это приняло. Несколько лет спустя он писал: "Опыт работы "с" и "для" "команды" стал действительно травмирующим... В 1950-х мы хотели поддержать исторические обещания Америки... во второй половине 1960-х наши ценности и идеалы были разрушены вьетнамской войной и другими бессмысленными действиями американских политиков" {Michael Josselson. The Story Behind the Congress for Cultural Freedom, неопубликованная рукопись (MJ/HRC)}. Гонка вооружений, бесславный полёт U-2 над советской территорией, операция в заливе Свиней, кубинский кризис - все эти грубые ошибки американской администрации подорвали веру Джоссельсона в "американское предназначение" и Белый дом.
         Даже Гарри Трумэн, при котором в 1947 году и появилось ЦРУ, сказал: "Средства, к которым прибегают спецслужбы, бросают тень на нашу страну, и я чувствую, что мы должны исправить это" {Harry S. Truman. 1963. Цитата из New York Times, 25 April 1966}. С началом эры потепления во взаимоотношениях с социалистическим блоком Джоссельсон попытался отучить Конгресс от привычек холодной войны и подтолкнуть его к диалогу с Востоком. Повлиять на Конгресс можно было при помощи ПЕН-клуба (международная неправительственная организация, объединяющая профессиональных писателей и журналистов. - Прим. ред.), с которым Джоссельсон поддерживал тёплые взаимоотношения.
         К середине 1960-х годов ПЕН-клуб имел 76 центров в 55 странах и был официально признан ЮНЕСКО самой представительной литературной организацией мира. Его задачи включали обещание избегать при любых обстоятельствах участия "в государственной или партийной политике". Именно декларируемая аполитичность и защита свободы слова гарантировали клубу международное расширение в годы холодной войны. Но правда и то, что ЦРУ прилагало все усилия, чтобы превратить ПЕН-клуб в проводник интересов американского правительства, аналогичный Конгрессу за свободу культуры.
         Конгресс долго интересовался ПЕН-клубом, несмотря на разглагольствования Артура Кёстлера о группе "придурков", опасающихся, что кампания за культурную свободу "раздувает огонь холодной войны" {Arthur Koestler to Michael Josselson. 24 July 1963 (MJ/H RC)}. Так он отзывался о руководстве ПЕН-клуба. Первоначально, усилия Конгресса были направлены на изоляцию Клуба от участников из Восточного блока. Конгресс опасался, что "коммунисты проникнут в организацию и будут влиять на её дебаты". "Мы готовы говорить с русскими писателями, русскими художниками, русскими учёными, - написал Набоков Ричарду Кроссману в 1956 году, - но мы не хотим встречаться и говорить с советскими бюрократами или советскими чиновниками на их территории. К сожалению... нам слишком часто противостоит именно этот тип подневольного советского бюрократа, напоминающего полицейского (синий костюм из саржи с прямыми плечами и мешковатые штаны), которого мы хотим избежать" {Nicolas Nabokov to Richard Grossman. November 1956 (CCF/CHI)}. Заинтересованный в ограничении влияния советских аппаратчиков Конгресс нашёл поддержку в лице секретаря ПЕН-клуба Дэвида Карвера (David Carver). Когда в 1956 году Джоссельсон узнал, что коммунисты решили "сделать большой рывок" на конференции ПЕН-клуба в Японии в следующем году, он легко убедил Карвера, задействовать "тяжёлую батарею" Конгресса - Силоне, Кёстлера, Спендера, Милоша и других.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»