«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 27%

         Эти произведения должны были представлять своего рода изменённое вырождающееся искусство (Entartekunst), в котором тоталитарные силы ненавидели любые "официальные" проявления искусства. Несмотря на то, что все шедевры были созданы в Европе, факт их принадлежности американским коллекционерам и музеям чётко свидетельствовал о том, что модернизм был возрождён и в будущем продолжит своё шествие по Америке. Выставка произведений искусства стала необычайно популярной и, несмотря на критические замечания Герберта Рида о том, что она слишком ретроспективна и на ней представлены произведения искусства XX века как завершённого периода (fait accompli), по словам Альфреда Барра (Alfred Barr), директора Музея современного искусства, привлекла наибольшее число посетителей после окончания войны.
         Юлиус Флейшман, мультимиллионер, известный своей скупостью, чувствовал себя в своей стихии, выделяя средства ЦРУ и ставя это себе в заслугу. Его взнос, превысивший 7 тысяч долларов США, позволил перенести выставку в галерею "Тейт", в связи с чем Совет искусств Великобритании выразил свою глубокую признательность и заявил о том, что "успех был ошеломляющим. Более 25 тысяч человек посетили выставку, создавая настоящую давку".
         Литературные дебаты были неоднозначными. В них приняли участие Аллен Тейт, Роже Кайлуа (Roger Caillois), Эудженио Монтале (Eugenio Моntale), Гвидо Пьовене, Джеймс Т. Фаррелл, Гленвей Весткотт, Уильям Фолкнер, У.X. Оден, Чеслав Милош, Игнацио Силоне, Дениде Ружмон, Андре Мальро, Сальвадор де Мадариага и Стивен Спендер. Реакция прессы была прохладной.
         Критики отметили различия между первоклассными и посредственными авторами и были утомлены многословными речами. Журналист издания Carrefour (в целом доброжелательный, либерально настроенный и разделяющий левые взгляды антисталинист) внимательно выслушал речь Стивена Спендера, однако отметил только его "кирпично-красный цвет лица" и "беспорядочную копну волос". Дени де Ружмон был признан "лучшим за сдержанность, чёткость и умение, с которыми он донёс проблему автора в обществе". Однако речь Гвидо Пьовене была достаточно скованной, как и "его тугой воротник.
         Его трудно понять, поэтому публика его почти не слушала... В дверях я столкнулся с итальянским журналистом, который сказал, что уходит, поскольку ему надоело... "Авторы должны писать", - сказал он. Я понял, что это была ещё одна безусловная истина" {Quoted in American Embassy, Paris, report to State Department, Local Press Reaction to Congress for Cultural Freedom, 9 May 1952 (SD. CA/RG59/NARA)}. Другой критик, сожалея об отсутствии Альбера Камю и Жан-Поля Сартра, отметил, что все остальные присутствующие французские интеллектуалы - Раймонд Арон, Андре Мальро, Рене Тавернье (ReneTavernier), Жюль Моннере (Jules Monneret), Роже Нимье (Roger Nimier), Клод Мориак, Жан Амруш (Jean Amrouche) - разделяли "одинаковые политические взгляды", и слушая их речи, сторонние наблюдатели могли получить ложное представление об "эстетических и моральных концепциях".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»