«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 5%

         Как можно мягче я сказал об этом Борису Николаевичу. Мой ответ его разозлил.
         - Вот пусть редакция и возьмёт на себя контроль, - пробурчал он.
         Это было, конечно, нечто! Небольшой коллектив журналистов станет бегать по столичным предприятиям и сверять по партийным цидулькам - какие пункты каких решений ещё не выполнены. А аппарат горкома будет дремать в кабинетах. Но первый секретарь уже забыл про свою идею. Он вслух размышлял, и из этих размышлений выходило: кто-то координирует действия против Бориса Николаевича, чтобы создать впечатление у Горбачёва, будто Ельцин может только молоть языком, а на серьёзное дело не способен. Ведь генсек не вникает в детали.
         Подозрение засело в нём так глубоко, что он возвращался к этому разговору не раз. И было видно, как с каждой неделей им всё сильнее овладевала апатия. Я часто приходил в горком. И если раньше стоял шум от посетителей в "предбаннике" Ельцина, то с середины лета это была, пожалуй, самая тихая зона. А директора предприятий и секретари горкомов кучковались в приёмной второго секретаря горкома Юрия Белякова. Центр власти переместился туда. Беляков был верным соратником Бориса Николаевича, очень порядочным человеком - по просьбе шефа он переехал в Москву из Свердловска. Ельцин ему доверял и взвалил на него всю работу.
         Были ли основания у подозрений Бориса Николаевича? Думаю, были. Московская бюрократи - это не только гигантское осиное гнездо, где ткнёшь в одном месте - загудит и примется жалить весь рой. Московская бюрократия - это ещё и что-то типа масонского ордена, где все скорешились на взаимоуслугах, переженились и сплелись в липкую паутину финансовых связей. Она простёрла щупальцы в Кремль и различные министерства, делегировав туда своих представителей. Эксплуатируя притягательную силу столиц - кому для родственников союзных чиновников квартиру по блату, кому здания для подпольной коммерции, - московская бюрократия повязала номенклатуру тугим узлом круговой поруки. Как говорится, живи в своё удовольствие да радуйся!
         А тут свалился на голову заезжий гастролёр из Свердловска. Если бы Ельцин сидел, подобно Гришину, как мышь под веником, не дёргая мафию за хвост, его бы на тройке с бубенцами ввезли в члены Политбюро, О чём, кстати, очень мечтал Борис Николаевич, являясь только кандидатом. Но Ельцин посягнул на устои бюрократии, на её уникальное положение, и она как один поднялась на оборону Москвы от "чужеземца". Как не поднималась в 41-м году, отдав эту чёрную работу сибирякам. А сама отсиживалась в чистых квартирах города Куйбышева.
         Бог не обделил Ельцина хитростью и коварством. И при желании он мог с их помощью нейтрализовать интриги бюрократии, разделяя и властвуя. Что потом Борис Николаевич с успехом делал на президентском посту. А здесь он видел, как Лигачёв всё откровеннее выражал ему свою неприязнь. Но демонстративно, не учитывая несоразмерности сил,.отвечал тем же. Он всё ещё надеялся на безоговорочную поддержку генсека и продолжал наживать врагов лобовыми атаками. Он полагал по каким-то ему известным причинам, что Горбачёв и дальше будет тискать его, как нянька младенца, загораживая от колючего ветра и отгоняя партийных мух. Но ставропольский говорун уже начал увязать во внутрикремлёвской борьбе и, потеряв интерес к московскому бузотёру, всем своим поведением как бы стал говорить: "Разбирайся там, парень, сам!" Я не раз заставал Ельцина в кабинете очень расстроенным: звонил Горбачёву, там отвечали, что занят - освободится, перезвонит. Но ответных звонков не было. По неписанным правилам номенклатуры это воспринималось как тревожный сигнал.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»