«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 17%

         Вряд ли можно указать на более красноречивое доказательство подобного "благонамеренного пренебрежения", чем почти полное отсутствие случаев серьёзного судебного преследования откровенно незаконной экономической деятельности. К началу 80-х годов, например, преступления, совершённые спекулянтами - покупки больших количеств товаров с целью их перепродажи по завышенным ценам - составляли всего 2% от общей численности всех официально зарегистрированных нарушений закона экономического характера.
         Однако, по данным исследователя русской "подпольной экономики" Михаила Алексеева, выходит, что "подлинные размеры спекулятивных нарушений законности были, по крайней мере, в 200 раз больше официально объявленных". (Статья Алексеева стала частью сборника "Глобальные свидетельства размеров и влияния "подпольной экономики", изданного в 1997 году под редакцией Майкла Уоккера Канадским институтом Фрейзера в Ванкувере.)
         Несмотря на все различия в имеющихся данных и оценках, мы считаем возможным сделать вывод: вряд ли какие-нибудь из других ошибок, допущенных руководителями СССР за годы его существования, могли нанести в перспективе столько ущерба и вреда, как ничем не оправданное, слишком долго длившееся безразличие к практике незаконной экономической деятельности, принимающей со временем всё более угрожающие размеры и влияние. На наш взгляд, цена, которую в конечном итоге пришлось заплатить за это всей стране и преобладающему большинству её граждан, вряд ли могла быть оправданной или искупленной какой бы то ни было пользой временного и ограниченного характера. Даже если "вторая экономика" действительно приносила пользу отдельным секторам и прослойкам советского общества в определённые периоды его развития.
         Особенно важно иметь в виду, что "вторая экономика" всё время существовала и процветала за счёт основной, социалистической экономики, основанной на общественной форме собственности. Таким образом, "вторая экономика" постепенно наносила всё нарастающий ущерб и вред экономическим основам социализма, пока наконец ей не удалось полностью их разрушить.
         Даже в тех случаях, когда "вторая экономика" способствовала удовлетворению определённых вкусов и "аппетитов" потребительского спроса и способствовала нейтрализации некоторых признаков социального недовольства, она, наряду с этим, разжигала и всё возрастающие претензии и очаги потенциального несогласия с основными нормами социализма, вплоть до открытого противопоставления им. Здесь Корягина вполне права, подчёркивая, что "удовлетворяя в определённой степени некоторые дефициты потребительского спроса, она одновременно с этим способствовала появлению новых". Эти "непрерывно возрождающиеся дефициты, со своей стороны, всё больше поощряли становление и развитие откровенно преступных звеньев, секторов, да и целых отраслей "второй экономики". В конечном итоге это способствовало "социально-экономической и политической дестабилизации общества".
         Вместе с тем, по мере расширения масштабов незаконной хозяйственной деятельности, она могла всё чаще, активнее и агрессивнее вмешиваться в дела самой основной, первой в жизни и для жизни общества экономики. Причём, как уже отмечалось, "вторая экономика" существовала исключительно за счёт присваивания ресурсов социалистического сектора народного хозяйства. Таким образом, она определённо наносила вред его эффективности. Алексеев особо подчёркивает, что "целые предприятия в самом прямом смысле изнемогали, вследствие того, что у них как на "входе", так и на "выходе" самой производственной системы находились руководители, деятели и структуры, работающие исключительно на "чёрный рынок".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»