«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 56%

         Критик не нашел объяснения этому диву, но его желание хоть как-то, хоть чуть-чуть сделать своего идола поприглядней так велико, что он пустился уж совсем, как говорится, во все тяжкие: "Я вижу в этом такую охватившую человека страсть (благородное негодование по поводу мнимого плагиата. - В.Б.), что он сам не помнит прежних своих слов". Ну, дескать, впал в невменяемое состояние - амок, амнезия. Так можно и чёрного кобеля отмыть добела. Можно уверять, например, что Чубайса, у которого, по данным ЦИКа на 2002 год, в "Менатеп-банке" и в других кошелках лежат и размножаются 56 млн. рублей (а сколько долларов? Неизвестно), при виде, что коммунисты, давно похороненные им, живы-здоровы и продолжают бороться за спасение родины от миллионеров-кровососов и по-прежнему на втором месте в Думе, а его там нет, - Чубайса при этом схватила мозолистой рукой такая страсть, накатил такой амок, что он уже не помнит, кто ограбил русский народ с помощью ваучеров и озолотил главным образом своих соплеменников. И его неистовство, его амнезия тем более понятны - правда? - что ведь в Думе не оказались теперь и многие чубайсовы братья по разуму: ни ослепительно беспорочная Хакамада (В "Экспо-банке" у нее 19 млн. рублей. И неужели долларов нет ни тысчонки хотя бы?), ни вопиющий умник Немцов (в "Альфа-банке" около 12 млн.), ни грабитель первого призыва Гайдар (почему-то лишь около 5 млн., но зато - 2500 кв. м земли под Москвой), ни того же негодяя Альфреда (больше 7 млн.)... Что ж, допустим, и амнезия. Но это не спасёт от скамьи подсудимых. При всех миллионах...
         А что касается памятливости Солженицына, то её можно сравнить только с его злобностью. К тому же он все конспектирует, копирует, фиксирует, датирует, что как раз в "Телёнке" и можно видеть воочию. Один конкретный пример. Когда Солженицын через Владивосток возвращался из США в Москву, то в Омске ему сунули под нос только что напечатанную в "Омском времени" мою статью о том, какой он редкостный прохиндей. Александр Исаевич взвился: "А, Бушин?.. Змея! Змея! Змея! Он ещё на мою "Матрену" нападал!" Прошло больше тридцати лет, а все помнит - и меня, и мою статью, и разговор о Матрене. Такова его амнезия. Но о Матрене, конечно, врал: в нашей переписке мы лишь несколько разошлись в понимании этого образа. Он писал: "Конечно, не в несущей конструкции она участвует..." Я отвечал: "А хорошо бы Вам написать о тех, кто в этой конструкции как раз участвует". Но Кожинов опять о том же и градусом ещё выше: "Каждый сдвиг, который с ним происходит, настолько мощный, в том числе эмоционально, что что-то из прежнего уже не помнит. Повороты у него настолько страстные, что он как бы (?) не помнит уже о прошлом". Опять тектонические явления, невменяемость и амнезия! Да, конечно, при очень большом старании и очень нежной любви к чёрному кобелю его все-таки можно отмыть и преобратить в мышку-альбиноску.
         Тут В. Кожемяко напомнил, как льстиво Солженицын нахваливал невиданные в мире великодушие и щедрость США и как уговаривал, призывал, умолял американцев вмешиваться в русские дела. И это русский патриот?.. Хотите верьте, хотите нет, но Кожинов ответил на это так: "Что ж, человек проявил слабость..." Ну, правильно. Как генералы Краснов и Власов, как президенты Горбачев и Ельцин... Но тут же критик присовокупил: "Мне кажется, что сейчас - в той или иной мере - он об этом сожалеет". В таких случаях говорят: "Кажется? Перекрестись".
         Во-первых, нет никаких признаков, что у него шевельнулась хотя бы тень сожаления хотя бы за одну его ложь. А во-вторых, да если бы он и лоб расшиб в покаянии, сейчас это не имеет ни малейшего значения и никому не нужно: игра-то сделана. Американцы поступали именно так, как он их пламенно призывал. Да, ныне он иногда мямлит, как спросонья: "Америка всемерно поддерживает каждый антирусский импульс.. Западу нужна Россия, технически отсталая" ("Россия в обвале", 1998). Но сейчас, говорю, это не имеет никакого значения, ни малейшего смысла, ибо игра сделана, а самого Солженицына никто не слушает.
         Но Кожинов не знал устали в защите одноглазого и свирепого циклопа русской словесности: "Солженицын - человек увлекающийся". Да, конечно, и циклоп Полифем до того увлекался, что пожирал живых людей, вот и у Солженицына все увлечения почему-то полифемского характера - против живых и мертвых сограждан и притом в своих шкурных интересах. Не останавливался Кожинов и перед тем, чтобы привести и такие доводы: "Большой человек, и противоречия большие..." Так и Гитлера можно оправдать: ведь тоже не мелкая сошка. Нежно любил, дескать, свою собаку Блонди, но при этом истребил миллионы людей. Большое противоречие большого человека!.. Дальше: "Создав свой мир, Александр Исаевич стал как бы (!) его пленником". А кто вынуждал его создавать этот чудовищный русофобский мир? По чьему заказу он его создал? Не ЦРУ? И почему же стал пленником? Ему не раз и настойчиво предлагали покинуть этот поганый мир. Нет, нет, нет, "человек уже завершает восьмой десяток, трудно в таком возрасте резко меняться"... Да ведь ничто не мешало ему начать изменяться в сторону если уж не патриотизма, то хотя бы внешнего приличия плавно и мягко лет тридцать тому назад. К 80-летию как раз созрел бы до спелости Починка, что ли.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»