«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 49%

         А во время обсуждения серьёзные мужи подлаживаются под мнение Горбачёва. Михаил Сергеевич подаёт реплики, саркастически высказывается о тех, кто видит хоть толику разумного в статье. Я иногда думал: как могло случиться, что эти люди позволяют генсеку обвинять их в неверности избранному курсу, унижать достоинство. Каждый волен иметь своё видение, свою точку зрения, и никакой крик и посвист словесной нагайки, казалось бы, не должен изменить их точку зрения.
         Мне нередко приходилось читать в печати, слышать от западных политических деятелей об обаятельности Горбачёва, его хороших манерах, высокой культуре. И могу подтвердить, что он умел производить впечатление, когда того хотел. Но я и многие другие знали и иные стороны его характера, привычки: он бывал груб, мог обидеть и унизить собеседника.
         ...Целый день продолжалось объяснение и выяснение позиций членов Политбюро. Под конец люди уже просто клялись в верности генсеку, забыв о том, что собрались ради обсуждения статьи. Позже сцены с использованием таких методов стали повторяться всё чаще и чаще. Они велись по итогам пленумов, когда там возникали заварушки, обсуждались события в стране, в некоторых республиках. Скоро на заседаниях Политбюро всё чаще звучали клятвенные заверения в верности, и я вспомнил нечто подобное - уже заставляли Разумовского, Яковлева и меня присягать на верность не идеям и принципам, не народу и стране, а личности руководителя. И чем больше общественное мнение восставало против бездействия М. С. Горбачёва, его ошибочных решений, тем настойчивее он требовал поклонения. Нередко при обсуждении вопросов Горбачёв покрикивал, видя, что его кто-то не очень слушает. Резко обрывал участника заседания, говорил, что удалит из зала; чаще всего это относилось к А. И. Лукьянову. Все делали вид, что не слышали бестактности по отношению к товарищам, которая ещё недавно в принципе была невозможна.
         Как-то не было случая задуматься: почему впал в немилость Рыжков, не выдержавший физических перегрузок, а главное, морального третирования, охлаждения и почти разрыва отношений с Горбачёвым. В результате - тяжёлый инфаркт. До этого на Политбюро Горбачёв необузданно разнёс в пух и прах Г. А. Алиева, после чего тот с тяжёлым инфарктом попал в больницу и года два не мог прийти в себя. Конечно, критиковать Алиева было за что, но почему его столь беспардонно порочили на заседании, где вообще-то должен быть дух товарищества и уважительной критики. Его отправили на пенсию, на Пленуме ЦК М. С. Горбачёв тепло отозвался о нём и его работе, но при публикации стенограммы эти слова выбросил.
         Вынужден был уйти со своего поста и Рыжков, ушёл под благовидным предлогом "по болезни". Но и сама болезнь, и причины её закладывались постепенно. Я хорошо помню добрые, как мне казалось, товарищеские отношения Горбачёва и Рыжкова. Именно Горбачёв, по его уверениям, сначала уговорил Андропова избрать Рыжкова секретарём ЦК, а затем рекомендовал его на должность Председателя Совета Министров СССР. Николай Иванович Рыжков всегда поддерживал Горбачёва, помогал ему, работал по 14-16 часов в сутки. Но время было действительно трудное. Система, созданная для других условий жизни, не могла быстро перестроиться и действовать по новым правилам. Невыполнение одного постановления Совмина тянуло за собой цепь срывов, снижало эффективность всей работы. А это вело к критике правительства, особенно болезненной для Президиума Совета Министров СССР и Рыжкова лично.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»