«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 29%

         Материал у меня был убийственный. Тут бы завопить! Но я сознательно избрал несколько академический тон. И результат был самый действенный. О статье говорили на всех собраниях. Первый секретарь Союза писателей РСФСР Леонид Соболев с трибуны назвал её "глотком кислорода в затхлой местечковой атмосфере". Но никто, ни в одном противоборствующем органе печати её не решился облаять. Даже Александр Николаевич Яковлев смолчал на летучке для главных редакторов. Не по зубам. Такую статью бить - это самому раздеться и сказать: "Вот я - агент американского влияния. Берите меня голеньким".
         А прямо в стык к "Силуэту" уже в журнале "Москва" (1970, No 9) появилась моя статья "Воткнутые деревья", в которой, развивая тему, я показал, что вместе с сомнительными западными ценностями нам одновременно всякими "вайнштейнами" и "ягодовскими" цинично, как отрава серым мышам, подбрасывается программная "девальвация ценностей", построенная на иудейском всеотрицании, и главное - наносится циничный и беспощадный удар по русским традициям, на которых, собственно, и держится нация. Цель моих статей была максимально обезопасить русский манифест от "жидовствующей" критики и привлечь к нему широкое общественно внимание. В бою - как в бою! Если уж знамя поднимаем, то надо его хорошо прикрыть.
         Статью "Воткнутые деревья" мне заказал журнал Союза журналистов СССР "Журналист", и она была уже набрана. Но когда сигнал номера прочитал президиум Союза, то перепугался:
         - Это статья на снятие с треском главных редакторов ряда изданий. Мы, Союз журналистов, вроде бы должны защищать своих, а мы их выдаём с потрохами...
         Вёрстку унёс с собой Анатолий Софронов, главный редактор "Огонька", и пригласил меня к себе в кабинет:
         - Я напечатаю срочным набором!
         Мы часа два обсуждали проблему, но я печататься в "Огоньке" отказался. Я за всю свою жизнь ни разу не опубликовался в слишком уж "конформистском" "Огоньке" - разве только давал фотографии для обложки, после ВГИКа я немного баловался "для себя" художественной фотографией. Но публиковаться в "Огоньке" за собственной подписью? Это было бы делать уж слишком явными мои тайные связи - все ведь знали, что Софронов - друг Черненко, а первый читатель журнала - Брежнев. Да и вообще это было бы немножко "моветоном". Русские умы могли печататься у "противника" - в "Новом мире", охотно участвовали в дискуссиях на страницах "Литературной газеты", хотя знали, что их приглашают для того, чтобы хорошенько приложить за русские идеи. Но несколько чурались "Огонька" с его многочисленными официальными фотографиями Брежнева, хотя в принципе фотографии эти были всего лишь "светской хроникой", естественной в иллюстрированном общественно-политическом еженедельнике. В русском лагере не принято было славить Брежнева - вообще безудержно славить власть имущих, как это делали беспринципные "жидовствующие", вроде Коротича. Мы власть поддерживали, но - как свою Державу. Ради сохранения своей Державы. А гимны советской власти никогда не пели, сознательно вынося её оценки как бы за скобки русского публичного мировоззрения. Считали, что оценки - это дело будущего, когда "Русская партия внутри КПСС" окончательно русифицирует КПСС и получит абсолютно доминирующие позиции. Вот тогда, мол, и разберёмся с "ними". А к этому тогда все шло.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»