«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 81%

         Тяжёлая тема. Сложная, противоречивая, парадоксальная.
         Лично для меня парадокс начинается с того, что меня считают теперь "специалистом", знатоком темы - а я не только себя эмигрантом не числил, но и других, под эту категорию подпадающих, за весь "фестивальный" год почти не видел. Меня просто не подпускали к ним, а их ко мне. А если в кои-то веки на горизонте возникали фигуры "нашенского" вроде бы происхождения, они были заведомо непригодны ни для серьёзных обобщений, ни для элементарного человеческого доверия. Ставленники, наймиты спецслужб - этим всё сказано.
         Но сводить проблему к отщепенцам? Нет, не выходит. Ну сколько их может быть, доподлинных отщепенцев, продажных и продавшихся? Десять? Сорок? Сто? Однако ни для кого не секрет, что только за пресловутые годы застоя нашу страну покинули под разными предлогами десятки, если не сотни тысяч человек {Можно уточнить: по данным ОВИР, за послевоенные годы за границу на постоянное жительство выехали около полумиллиона человек. Процесс этот, разумеется, сразу остановить нельзя, да и нужно ли останавливать? Сдерживать эмиграцию запретами - неприемлемо, а естественным порядком она, уверен, остановится и сама. Пока что, в 1987-1988 гг., но апрель включительно, было выдано 60 тысяч разрешений на выезд}. Что же, все-все они - отщепенцы?
         По пропагандистским канонам, неизменным в этой своей части с 30-х годов, полагалось думать именно так. Полагалось выдавать эмиграцию за нечто однородно ничтожное, алчное и враждебное. Полагалось предельно всё упрощать, прилежно затушёвывая тот факт, что однородной эмиграция никогда не была.
         Не была единой "первая волна" эмиграции после революции и гражданской войны, когда наряду с бывшими князьями и заводчиками за границей оказались - полками и дивизиями - и рядовые, подневольные участники "белого движения". Не отличалась единством и "вторая волна" после Великой Отечественной, когда домой не вернулись не только миллионы павших на поле брани, но и миллионы пропавших без вести. Кое-кто из них потом отыскался в странах ближних и дальних, вплоть до Австралии и Южной Америки. И вовсе не обязательно это были негодяи, фашистские прихвостни, бежавшие от возмездия. Были, и в немалом числе, люди, сломленные пленом и лишениями, испугавшиеся репрессий по возвращении - недобрые слухи распространились быстро, да и память о 37-м была ещё свежа. Положа руку на сердце, есть ли у нас право безоговорочно осуждать тех, кто, не совершив преступлений, тем не менее предпочёл изгнание новой неволе?
         Известна впечатляющая цифра: в соответствии с декретами ВЦИК об амнистии "рядовым участникам белогвардейских военных организаций" на Родину с 1921 по 1931 год вернулись 181 тысяча человек. А сколько из них чуть позже были объявлены шпионами, вредителями или, как минимум, "социально опасными элементами" и по приговорам "особых троек" сгинули в лагерях? А после Победы, когда к тем, прежним, добавились новые сотни тысяч вернувшихся и сгинувших бесправно и бесследно? Сколько их было в точности? Где эта скорбная статистика, известна ли она хоть кому-нибудь?
         И нечего воротить нос: это было. Не оглянувшись на прошлое, не всматриваясь в самые неприятные его страницы, эмиграцию как явление себе не представишь. Повторяю, она никогда не была однородной, но, чтобы картина стала целостной и правдивой, нужны не частные случаи - их-то можно, было бы желание, подобрать на любой вкус, - а чёткий, без изъятий, исторический фон.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»