«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»

Прочитано: 41%

         Споры об искренности "Федоры" никогда не утихали. ЦРУ поверило в его искренность в 1975 году (после ухода в отставку Энглтона) 31. ФБР столкнулось с большими трудностями, прежде чем составить своё определённое мнение о нём, и часто склонялось в ту или иную сторону в данном вопросе. В 1967 году ФБР, кажется, признало "добросовестность" сотрудничества "Федоры" 32.
         Однако более позднее исследование, проведённое под руководством Джеймса Нолана-младшего, заместителя помощника директора ФБР по контрразведке, и завершённое в марте 1976 года, содержало вывод о том, что "Федора" являлся подставой. Как говорили, ФБР вновь видоизменило эту точку зрения в начале 80-х годов. К 1990 году в ЦРУ стало известно, что Кулак умер естественной смертью.
         В то же самое время, когда "Федора" активно работал на американцев, ФБР, а позднее и ЦРУ получали информацию от другого советского источника в Нью-Йорке - Дмитрия Фёдоровича Полякова, офицера ГРУ (советской военной разведки). Он проходил под псевдонимами "Топхэт" в ФБР и "Бурбон" в ЦРУ, которое головному убору предпочло спиртной напиток. В разведывательных кругах имена "Федора" и "Топхэт" фигурировали неразрывной парой словно яичница с ветчиной. В 1966 году Поляков был направлен в Бирму, в начале 1970 года откомандирован в Индию, где с ним поддерживал связь сотрудник ЦРУ Пол Диллон. Возвратившись из этой командировки в Москву, Поляков продолжал передавать информацию ЦРУ, используя переданный ему американцами импульсный радиопередатчик. В 1990 году советская сторона заявила, что "Топхэт" схвачен, а позднее было сообщено, что он был казнён 15 марта 1988 года 33.
         Однако в то время "Федора" и "Топхэт" были не главной заботой ЦРУ. В Лэнгли всё с большей отчётливостью начинали понимать, что допросы Носенко являются катастрофой. Более того, они несли в себе потенциальную возможность скандала, в случае если общественность узнает о том, что ЦРУ поместило в тюрьму перебежчика КГБ. Неизвестно, принимали ли во внимание Энглтон и другие сотрудники Управления катастрофическое воздействие этих допросов на других возможных перебежчиков, если бы Советы узнали о тяжёлых испытаниях Носенко.
         Необходимо было что-то предпринимать. В 1967 году Хелмс, теперь уже директор ЦРУ, поручил сотруднику управления безопасности Брюсу Соли вновь рассмотреть вопрос о причинах ухода Носенко на Запад. 28 октября его наконец забрали из тюремной камеры и перевели на первую из трёх конспиративных квартир в пригороде Вашингтона. Условия проживания Носенко значительно улучшились, но его передвижения были всё ещё ограничены, и он не являлся свободным человеком 34. Не ранее марта 1969 года ЦРУ наконец позволило Носенко провести двухнедельный отпуск во Флориде. В памятной записке Хелмсу директор управления безопасности Говард Осборн писал: "Носенко становится всё более упрямым и жаждет получить полную свободу. После почти пятилетнего заключения это желание, включая и желание иметь женское общество, понятно" 35.
         Бэгли явно видел возможность скандала. Он направил письмо Энглтону, предупреждая его об "опустошительных последствиях", которые могут наступить в случае, если Носенко отпустят на свободу. Взяв карандаш и лист бумаги, он изложил возможные меры по разрешению проблемы с Носенко. Пункт No 5 звучал - "Уничтожить человека", пункт No 6 - "Представить его неспособным связно излагать мысли (специальные дозы препаратов и т. д.). Возможная цель - помещение в сумасшедший дом" и пункт No 7 - "Помещение в сумасшедший дом, не делая его сумасшедшим" 36.

«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»