«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 38%

         4 апреля, менее чем через два месяца после прибытия перебежчика в Соединённые Штаты, ЦРУ приступило к "враждебному допросу", как эвфемистично называли его сотрудники. Хотя Носенко сделал выбор жить в свободном обществе, ЦРУ держало его в заточении в течение следующих четырёх лет и восьми месяцев. Более двух лет из этого периода он был изолирован в цементной камере с нечеловеческими условиями. Позже условия улучшились, но Носенко был ограничен в передвижениях. Проще говоря, Носенко стал узником ЦРУ, затерянным в американском ГУЛАГе.
         Бывший директор ЦРУ Стэнсфилд Тэрнер порицал Энглтона за его решение заточить Носенко, но это мнение резко оспаривалось сторонниками Энглтона. "Энглтон... решил, что Носенко - двойной агент, и намеревался заставить его сознаться,- писал Тэрнер.- Контрразведывательное подразделение Энглтона поставило себе целью психологически сломить этого человека" 11.
         Ответственность за принятие решения о заключении Носенко в тюрьму и проведении его допросов в жёсткой форме разделили Энглтон и Хелмс, Дэвид Мэрфи, руководитель советского отдела, и Бэгли, сотрудник по контрразведывательным вопросам данного отдела. Мэрфи прямо сказал Хелмсу, что Носенко "должен быть сломлен", если ЦРУ намерено узнать правду. Хотя, добавил он, сильное желание Управления получить больше информации "может вступить в противоречие с необходимостью сломить Объект" 12.
         Когда в комитете конгресса Хелмса спросили о его собственной роли в этом деле, он разговорился. По его словам, решение "было принято совместно". И добавил: "Я не знаю, кто конкретно принял окончательное решение... Я там был. Но это не было моим окончательным решением" 13. Во время дачи показаний в том же комитете Мэрфи был задан вопрос, "не несёт ли он главной ответственности за то, что случилось с Носенко". Он ответил: "Я был ответственным за это дело" 14.
         Однако Бэгли заявил: "Решение о начале "враждебного допроса" принимали Дэвид Мэрфи, Хелмс и я. Энглтон всё же согласился на заключение Объекта в тюрьму. Немыслимо, чтобы он не согласился. Энглтон вместе с Хелмсом и Мэрфи дал согласие и на жёсткие допросы. Он никогда не возражал против заключения в тюрьму" 15.
         Один из бывших сотрудников ЦРУ, занимавшийся тщательным исследованием того периода в истории Управления, не сомневается в том, что Энглтон был тем лицом, которое приняло окончательное решение о заключении Носенко. Он утверждает: "Именно так. Мэрфи сделал это? Враньё! Наверняка советский отдел нёс ответственность за Носенко, но этого не могло случиться, если бы Джим не подал знак, если бы он не согласился".
         И далее этот сотрудник ЦРУ делает поразительное разоблачение: "В действительности Джим хотел только одного - отправить Носенко назад в Советский Союз. Хелмс не принимал участия в этом. И всё было именно так. Затем возникла идея: давайте начнём эти жёсткие допросы".
         Одна из проблем, с которой столкнулись новые следователи в более поздний период, состояла в том, что было почти невозможно обнаружить следы, указывающие на роль Энглтона в этом деле. Сотрудник ЦРУ отметил: "Я никогда не видел ни одного документа, подписанного им. Но он и не возражал. Джим никогда ни на чём не оставлял отпечатков пальцев. Он всегда был мастером своего дела. Носенко заключили в тюрьму на три года. Но в течение трёх лет Энглтон не протестовал. Нет и малой толики доказательств того, что Энглтон когда-либо выражал недовольство Хелмсу".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»