«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 83%

         И всё же первое впечатление, будто жизнь здесь идёт обычным порядком, оказалось несколько обманчивым. Немецкая оккупация, длившаяся целых пять лет, наложила на жителей Люблина глубокий отпечаток. Вот уже более двух лет, как Люблин жил, так сказать, в тени Майданека, огромного лагеря смерти, находившегося всего в трёх километрах от города. Когда ветер дул с востока, он доносил сюда зловонный смрад горящей человеческой плоти, исходивший из труб крематория.
         На состоявшемся в день нашего приезда обеде с несколькими представителями местной знати и "люблинскими поляками" (среди них был и полковник Виктор Грош, с которым я уже встречался в Москве {За несколько месяцев до того Грош, как один из руководящих деятелей Союза польских патриотов, хотел было съездить в Лондон, чтобы изложить английскому правительству точку зрения "московских поляков", но ему было отказано в визе. Грош был блестящим писателем и прекрасно говорил по-английски. Впоследствии он стал одним из главных советников по внешнеполитическим вопросам при Люблинском комитете, а затем в течение нескольких лет, вплоть до своей смерти, занимал видный поет в польском министерстве иностранных дел в Варшаве.}) я сидел рядом с профессором Белковским. До войны Белковский был помощником ректора Люблинского университета; он был одним из немногих польских интеллигентов, переживших немецкую оккупацию. Немцы закрыли Люблинский университет, рассказал он, и разграбили его библиотеку. Но его самого назначили на низшую должность в архиве, где он должен был выискивать книги и документы, доказывающие, что эта часть Польши есть исконная немецкая территория. "Вся эта затея была совершенно бесплодной", - сказал он, однако не захотел вдаваться в какие-либо подробности этой "научно-исследовательской работы" или рассказывать о её результатах. Профессор, хоть и в скромных масштабах, явно сотрудничал с немцами, чтобы спасти себе жизнь. И он был готов признать, что оказался одним из немногих польских интеллигентов, которым удалось спастись.
         - Немецкая политика, - заявил он, - была направлена на истребление польской интеллигенции, и сейчас, когда немцев скоро выбросят вон из Польши, они хотят сделать так, чтобы наша способность к национальному возрождению была по возможности сведена к нулю. За последние несколько дней я узнал, что немцы зверски убили десятки наших профессоров, не считая многих тысяч представителей нашей интеллигенции, которые уже погибли в их концентрационных лагерях. - Он перечислил длинный список имён. - Они хотели превратить польский народ в инертную массу крестьян и батраков, лишённую руководства и утратившую всякий национальный престиж.
         - А духовенство? - спросил я.
         - Да, уверяю вас, церковь сделала всё, что могла, чтобы сохранить в Польше чувство национальной сплочённости и национального самосознания. Но сейчас положение осложняется: большинство ксендзов симпатизирует Армии Крайовой и настроено антисоветски.
         - Каково положение дел здесь, в Люблине?
         - Вы, конечно, посетите завтра Майданек - это одна сторона люблинской действительности. Что же касается всего остального" то, что ж, дела налаживаются, но медленно. Люди живут в постоянной тревоге и неопределённости. Их неотступно преследует мысль, что Варшава горит и что немцы жестоко расправляются с её населением.
         - А как настроены поляки по отношению к русским?
         - Вполне хорошо, - ответил он, - да, вполне хорошо. Конечно, я, может быть, более симпатизирую русским, чем большинство других поляков. Я получил образование в Петербурге; я люблю русский народ и восхищаюсь его цивилизацией. Бесполезно, однако, отрицать, что между поляками и русскими существует очень давняя традиция взаимного недоверия. Сейчас, мне кажется, русские впервые делают настоящую попытку достичь прочного взаимопонимания с поляками. Но нами, поляками, так долго помыкали, что потребуется известное время, прежде чем идея советско-польского союза сможет уложиться у нас в мозгу. К тому же сейчас распространяется масса самых злостных слухов в связи с Варшавой. Думаю, что они лишены всякого основания. Я разговаривал со многими советскими офицерами: они очень расстроены тем, что им до сих пор не удалось взять Варшаву.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»