«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 8%

         Советские люди к тому времени уже достаточно привыкли читать правительственные сообщения между строк, чтобы не увидеть косвенного намёка в такой фразе: "переброска германских войск... связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям". Очень многие русские, которых это сообщение ТАСС далеко не успокоило, следующие несколько дней с тревогой ожидали, какова будет "реакция" на него Берлина. По словам бывшего румынского посланника в Москве Гафенку, тысячи людей сидели в эти дни за своими радиоприёмниками, ожидая новостей из Берлина. Но они так ничего и не услышали. Германское правительство никак не ответило на это сообщение ТАСС и даже не опубликовало его. Когда вечером 21 июня Молотов вызвал к себе Шуленбурга, было уже слишком поздно.
         Шуленбург, видимо, ничего не зная о планах Гитлера, не мог дать никакого ответа на тревожные вопросы Молотова о "причинах недовольства Германии", а когда он возвратился в посольство, там его ждали уже инструкции Риббентропа - посетить Молотова и, "не вступая с ним ни в какие дискуссии", зачитать ему переданный с этой же телеграммой документ, набор обычных для Гитлера грубых ругательств, который был фактически объявлением войны. С болью в душе посол направился, когда уже забрезжил рассвет, обратно в Кремль и зачитал документ Молотову. По словам Шуленбурга, Молотов молча выслушал его, а потом сказал с горечью: "Это война. Как вы думаете, неужели мы этого заслужили?"
         Вопрос, почему Сталин дал "застигнуть себя врасплох", остаётся темой продолжающихся споров в советской исторической литературе последнего времени. Одни советские авторы выдвигают теорию, что Сталин питал столь патологическую подозрительность к Англии и Америке, что любую исходившую от них информацию неизбежно рассматривал как "провокацию", как попытку втянуть Советский Союз в войну с Германией. Я думаю, что это слишком упрощённое объяснение. Помимо "подозрительных" сообщений из Англии и Америки, у Сталина были собственные источники информации. Но он надеялся чуть не до самого последнего момента, что ему удастся предотвратить столкновение, если он не будет давать немцам абсолютно никакого повода для нападения. Как я сказал выше, сообщение ТАСС от 14 июня он опубликовал, видимо, с целью зондажа, всё ещё надеясь получить какой-то ясный ответ от Германии. Сталин, очевидно, знал, что Германия нападёт, но он надеялся "дипломатическими" средствами отсрочить его хотя бы на несколько недель. Кстати, 1 августа Гитлеру было бы уже слишком поздно начинать решающую кампанию 1941 года.
         Хочется добавить здесь несколько слов о моём собственном отношении к тому, что произошло. На страшно переполненном судне для "беженцев" я вернулся из Бордо в Англию 22 июня 1940 г., то есть ровно за год до нападения Гитлера на Советский Союз.
         Весь этот год я провёл в Лондоне, отдежурив около 50 ночей в пожарной охране, когда мне не раз приходилось тушить зажигательные бомбы на крыше здания редакции газеты "Манчестер гардиан" на Флит-стрит в Лондоне. Это был мой скромный вклад в оборону Англии. Должен сказать, что в то время общая атмосфера в Англии, которая с июня 1940 по июнь 1941 г. боролась с Гитлером один на один, была какая-то приподнятая.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»