«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 4%

Глава 2. После Мюнхена. Германия наносит удар на запад

         После похабного Мюнхенского соглашения Чемберлен, возомнивший себя великим героем, который "спас мир для нынешнего поколения", начал и вовсе игнорировать своего французского союзника и в совместном англо-германском заявлении, которое он и Гитлер опубликовали на следующее утро после Мюнхенского соглашения, заложил основу для "будущих" двусторонних англо-германских переговоров. Французам это не понравилось, поэтому, воспользовавшись первой представившейся возможностью, Даладье и Боннэ пригласили Риббентропа в Париж для двусторонних франко-германских переговоров. Но нельзя сказать, что Германия стала лучше относиться к Франции после Мюнхена. Уже 9 октября, выступая с речью в Саарбрюккене, Гитлер ни словом не обмолвился о Франции, хотя говорил, находясь всего в нескольких километрах от французской границы. Но он зато подчеркнул, что линия Зигфрида будет укреплена ещё надёжней, и тем ясно дал понять, что полон решимости не допустить какого-либо вмешательства Англии и Франции в восточноевропейские дела. Новым явлением было также то, что Гитлер наложил фактически своё вето на участие в английском правительстве врагов "умиротворения" - Черчилля, Идена и Дафф Купера. Одна французская газета, очевидно инспирируемая Боннэ, приписывала также Гитлеру слова, что, "пока во главе французского правительства стоят Даладье и Боннэ, опасности конфликта между Германией и Францией не будет". Это заискивание перед Гитлером, эта позиция "что прикажете?" была типичной для англо-французских руководителей в период непосредственно после Мюнхена. Полушутя-полусерьёзно люди начали называть Боннэ и Чемберлена гитлеровскими "гаулейтерами" во Франции и в Англии.
         Во Франции меж тем начались события, предвещавшие недоброе. Палата депутатов одобрила Мюнхенское соглашение - против голосовали только коммунисты и один правый депутат, известный журналист Анри де Кериллис. Даладье и Боннэ старались нажить себе на этом политический капитал, говоря, что они добились "почётного мира", что Чехословакия осталась суверенной, независимой страной и что коммунисты - это почти единственные из французов, кто хочет ввергнуть Францию в войну. В правительственной и фашистской прессе началась разнузданная кампания против коммунистов. Даладье, теперь усвоивший диктаторские замашки, становился всё более оголтелым в своём антикоммунизме и всячески подчёркивал, что с Народным фронтом, как он считает, теперь навсегда покончено. В своей речи на съезде партии радикалов в Марселе он обрушился на коммунистов как на "агентов иностранной державы", которые хотят войны и которые, кроме того, "грубо оскорбляют г-на Чемберлена". Даладье решил, что он будет работать с правыми и центром, и отказался от сотрудничества не только с коммунистами, но и с социалистами. Через месяц после съезда в Марселе, в конце октября, Даладье сорвал и подавил всеобщую забастовку французских трудящихся.
         "Доктрина" свободы рук для Германии на Востоке казалась теперь англо-французским правящим кругам всё более привлекательной. Сразу же после Мюнхена инспирируемая Боннэ газета "Тан" заявила, что франко-советский договор и франко-польский союз "во многом утратили своё практическое значение"; своего кульминационного пункта эта кампания достигла в ноябре и декабре, накануне, во время и после визита Риббентропа в Париж, когда "Тан", "Матэн" и другие газеты предались настоящей оргии, исступлённо требуя в своих статьях "свободы рук для Германии на Востоке". Нечто очень похожее происходило также в Англии и США, где "Дейли мейл" и херстовская пресса развернули кампанию за создание "великой Украины" путём "присоединения" всей Советской Украины к Закарпатской Украине. Эту "великую Украину" должны были "основать" под германской эгидой авантюристы такого сорта, как престарелый "гетман" Скоропадский, Бискупский и другие "лидеры украинских националистов", проживавшие в Берлине.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»