«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
Прочитано: 49% |
Год спустя Лонг оказался главным героем разоблачительной статьи в журнале "Лайф", сообщавшей, что он якобы принимал взятки от Морриса Шенкера, главного советника Джимми Хоффа - коррумпированного лидера профсоюза водителей грузовиков. Расследование специфической стороны деятельности ФБР, связанной с вторжением в чужие секреты при помощи технических средств, сообщал "Лайф", было инспирировано дружками Хоффа и подрывало усилия правительства в борьбе с организованной преступностью.
Расследование комитета Сената по этике не подтвердило этих обвинений. Лонг стал заниматься нарушениями неприкосновенности частной жизни еще до платежей, произведенных Шенкером. Кроме того, у него и Шенкера были общие клиенты, не имевшие отношения к Хоффа. Статья в журнале "Лайф" и поднявшийся после нее шум нанесли непоправимый ущерб политической карьере Лонга. В 1968 году он проиграл на выборах и выбыл из Сената.
Законодатель, отстаивавший неприкосновенность частной жизни американских граждан, пал жертвой клеветы со стороны ФБР и журнала "Лайф" при обстоятельствах, которые позволяют предположить, что Бюро, желая отомстить Лонгу, подбросило "Лайфу" дезинформацию.
В середине шестидесятых Корнелиус Галлахер считался одним из самых многообещающих и способных деятелей демократической партии. Герой корейской войны из города Байон, штат Нью-Джерси, он заседал в Конгрессе с 1958 года. Высокий, с импозантной сединой в волосах, Галлахер, которому едва перевалило за сорок, вскоре стал советником Конгресса в агентстве по контролю над вооружениями и делегатом конференции по разоружению. Он дружил с братьями Кеннеди и в 1964 году рассматривался в качестве кандидата в вице-президенты.
Как и сенатору Лонгу, Галлахеру был чужд менталитет оруэлловского Большого Брата, который он считал посягательством на частную жизнь и свободы граждан. Его беспокоило то, что жизни тысяч людей, благодаря современной технике, перестали быть их частным делом. Его беспокоили постепенно накапливающиеся банки данных и растущее использование детекторов лжи, генетическая инженерия и психологическое тестирование детей. Кто получает доступ к такой информации? Кто будет стоять на страже интересов рядового гражданина?
Все эти тревоги конгрессмена нашли выражение в создании в 1963 году подкомитета по неприкосновенности частной жизни, выросшего из недр комитета палаты представителей по правительственным операциям. Объектами пристального внимания этого подкомитета стали частный бизнес, образовательные и даже медицинские учреждения. Однако вскоре, поскольку ФБР и налоговая служба стали получать информацию частного характера из кредитных учреждений, работа подкомитета приобрела иную направленность, что вызвало негативные последствия для обоих этих ведомств, - ведь в прессе это отражалось в невыгодном для них свете.
Главные испытания для Галлахера начались, когда он стал подвергаться неожиданному давлению со стороны профсоюза водителей грузовиков и Роя Кона, протеже Гувера.
Кон, заявивший о том, что говорит от имени директора ФБР, изумил конгрессмена тем, что призвал его провести слушания по фактам незаконной слежки со стороны ФБР и налоговой службы. Это делается, пояснил Кон, чтобы поставить в неудобное положение бывшего министра юстиции Роберта Кеннеди, который санкционировал эти подслушивания. Когда Галлахер отказался проводить подобные слушания, сославшись на то, что это не входит в сферу полномочий его комитета, Кон отреагировал на это угрозами.
- Мистер Гувер хочет предупредить вас, - сказал он, - если вы друг ФБР, то получите любую поддержку, какая вам только понадобится. Но если вы не друг и не будете сотрудничать, это означает, что вы - враг.
Несколько месяцев спустя, подписывая как-то вечером исходящую корреспонденцию, Галлахер наткнулся на письмо, о котором ничего не знал. "В письме, которое было уже отпечатано и ждало моей подписи, я просил министра юстиции переслать в мой комитет копии санкций на подслушивание Мартина Лютера Кинга. Я узнал об этом подслушивании, потому что Джону Руни доставило огромное удовольствие прокрутить мне эти пленки, но у меня не было намерения запрашивать эти досье, и я не диктовал такого письма. Я вызвал свою секретаршу и поинтересовался происхождением этого письма".
Секретарша Галлахера Элизабет Мэй прекрасно помнит тот случай.
- Рой Кон, - сказал она, - продиктовал мне это письмо по телефону. Он пояснил, что следует инструкциям ФБР. Я отпечатала письмо и оставила его конгрессмену с остальной почтой. Я думала, что он знает об этом. Когда мистер Галлахер узнал от меня, как было дело, то пришел в ярость. Он тут же перезвонил Кону.
На новой встрече с конгрессменом Кон сказал Галлахеру, что письмо было для последнего "еще одним шансом" показать свою волю к сотрудничеству, и настойчиво советовал отправить его. Когда Галлахер отказался, Кон сказал ему: "Вы об этом еще пожалеете..." Конгрессмен проигнорировал эту угрозу и продолжал слушания о нарушениях прав граждан на неприкосновенность частной жизни.
В 1967 году, на Пасху, в дом Галлахера проникли таинственные взломщики, которых интересовали исключительно документы. Благодаря своим связям в полиции конгрессмен выяснил, что это была работа ФБР.
- После этого, - вспоминал Галлахер, - один парень из руководства компании "Белл Телефон", которого я знал лично, уведомил меня, что ФБР поставило мой телефон на прослушивание.
Однако настоящий удар был нанесен статьей, которая появилась осенью в журнале "Лайф". Там говорилось о шантаже и подкупе, которые гарантируют мафии "слепоту" со стороны закона и даже в некоторых случаях активную помощь полиции и выборных лиц. В частности, "Лайф" назвал известного мафиози "Байонн Джо" Дзикарелли и утверждал, что он был в "наилучших отношениях с пользующимся большим уважением членом палаты представителей от графства Гудзон, демократом Корнелиусом Галлахером..." Политик и мафиози, говорилось далее в статье, регулярно встречаются, иногда даже завтракают вместе в загородной гостинице.
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
| ||||||||