«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 72%

         Всё встало на свои места в 1991 году. Я написал письмо в КГБ с просьбой дать мне возможность познакомиться с делом, заведённым на А.Е. Фрадкина. Мне разрешили. И летом вместе с младшим братом Шуры мы пришли в приёмную КГБ на Кузнецком мосту. Нас провели в небольшую комнату и вскоре принесли не очень толстую папку. В ней находились три папки поменьше: одна, самая объёмистая, - опись конфискованного имущества с перечислением каких-то носков, штанов, склянок (так и было написано - "склянок") для варенья и т.п.; вторая, намного тоньше, - следственное дело; третья, ещё тоньше, - судебное.
         Больше других потрясла меня эта третья папка. Листок с приговором "тройки" под началом председателя Военной коллегии Верховного суда СССР Ульриха представлял собой, по меньшей мере, четвёртую, отпечатанную на фиолетовой копирке копию, в которую, на сей раз через чёрную ленту, была впечатана фамилия А.Е. Фрадкина. Это означало, что пяти, десяти, а то и более бедолагам была придумана одна и та же 58-я статья с одними и теми же пунктами. Иными словами, расстрел под копирку.
         Если мне не изменяет память, судили его 23 декабря 1937 года, то есть через полтора месяца после ареста. И присудили: расстрелять, приговор обжалованию не подлежит. В тот же день его расстреляли.
         Была в деле своего рода анкета. В пункте о занимаемой должности значилось: "В резерве ГРУ Генштаба". Таким образом вопрос о принадлежности моего дяди к службе военной разведки был для меня окончательно снят.
         Прочитал я и протоколы допросов. По тому, как он отвечал, было предельно ясно, что следователь НКВД имел дело с избитым, до крайности измученным пытками человеком. Все выдвигавшиеся против него обвинения он отрешённо подтверждал. А лепили ему вот что. Фрадкин-де вступил в преступную связь с двумя французами, один из них чиновник министерства авиации Франции, второй - сейчас не помню кто. И им он передавал наши военные секреты, в том числе сведения о конструкторских разработках А.Н. Туполева. А надо бы было написать, что он дружил с очень известным в ту пору гражданином Франции Пьером Котом, министром авиации, ставшим уже после Второй мировой войны одним из организаторов и лидером Движения сторонников мира.
         С Туполевым Шура был действительно в добрых отношениях, неоднократно встречался с ним, в том числе и в рабочей обстановке. Не случайно в деле находился протокол очной ставки между ним и Туполевым. Андрей Николаевич всё категорически отрицал, в том числе и причастность Фрадкина к выдаче иностранцам каких-либо секретов. По той простой причине, что Александр Ефимович просто не мог ничего знать, поскольку сам Туполев ничего такого, что составляет военную тайну, ему не сообщал. Можно себе только представить, какого мужества требовалось от генерального конструктора, чтобы произносить это "нет". Видимо, очная ставка с Туполевым оказалась для Шуры решающей. На состоявшемся после неё очередном допросе он на все вопросы следователя стал отвечать "нет".
         Наконец ещё один документ. Это - справка, полученная Военной коллегией Верховного суда СССР на её запрос в связи с полной реабилитацией Фрадкина А.Е. Было это в 1954 или 1955 году. Справка подписана кем-то из начальства то ли Министерства обороны, то ли Генштаба, то ли непосредственно ГРУ. К сожалению, точно не помню.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»