«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 25%

         Гудвин резко ответил на это в письме от 31 декабря: "Ни для кого не будет пользы, если журнал перестанет быть независимым... (журналу) должно быть позволено работать свободно, без того, чтобы его "дёргали за верёвочки" {Michael Goodwin to Nicolas Nabokov. 31 December 1951 (CCF/CHI)}.
         У Гудвина дела шли всё хуже и хуже. В январе 1952 года Спендер, отправивший ему короткое письмо об отставке, находился в самом центре процесса, который выглядел как переворот по свержению Гудвина с поста секретаря Британского общества. Спендер в пику Гудвину сам ушёл в отставку за несколько недель до этого, вместе с Вудро Уайаттом (Woodrow Wyatt) и Джулианом Эймери, и сказал Набокову, что едет в Париж, чтобы там объяснить причины своего поступка. Там он убедил внутренний круг Конгресса в том, что британский филиал не может нормально функционировать под руководством Гудвина, и получил указания о его отставке, которые сейчас же отправил Гудвину. Гудвин, в свою очередь, обвинил Спендера в увольнении Уайатта и призвал Набокова держать Спендера "в пределах допустимого". Но Гудвин всё же вынужден был уйти в отставку. Спендер вернулся в Исполнительный комитет, который теперь находился под контролем Малкольма Маггериджа и Фредрика Уорбурга (Fredric Warburg), с Тоско Файвелом (Tosco Fyvel), "плетущимся в хвосте как составляющая часть троицы". Для человека, который постоянно характеризовался как бесцветная и безобидная личность, Спендер проявил твёрдую решимость получить то, чего он хотел от этой ситуации {Джаспер Ридли вспоминал Спендера, который отличался вопиющей враждебностью. Навещая его примерно в это время, чтобы обсудить некоторые дела, связанные с Британским обществом за свободу культуры, он застал Спендера настроенным враждебно, а его жену Наташу Литвин - ещё более; "она продолжала играть на пианино, даже не приветствуя меня и не обернувшись". Jasper Ridley. Telephone interview, August 1997}.
         У.X. Оден называл его "святым дураком из романов Достоевского" и "пародией на Парсифаля". Ишервуд (Isherwood) отзывался о нём как о "сугубо комичном персонаже", который открыл истину через фарс. Другие находили в нём "судорожную бестолковость" (Йен Гамильтон - Ian Hamilton) или "непрочный ум, смутный, сумеречный, подёрнутый дымкой", в котором "ничто не имеет чётких очертаний" (Вирджиния Вулф - Virjinia Woolf). В жизни, полной противоречий и неопределённости, Спендер выработал в себе талант скрываться за этим сомнительным ореолом.
         Отставка Гудвина была ударом для Джоссельсона, который вместе с ним потерял прямой контакт с Департаментом информационных исследований (ДИИ). Но ДИИ вскоре восполнил этот недостаток, введя своего человека - Джона Клюза (John Clews) в состав Британского общества в качестве генерального секретаря. Вскоре Клюз стал использовать своё положение для распространения материалов ДИИ. Он писал Набокову в июне 1952 года, что у него был "долгий разговор с Ханной Арендт (Hannah Arendt), и я познакомил её с одним или двумя нашими экспертами из Министерства иностранных дел, чтобы обеспечить её материалами, необходимыми для новой книги... Если Вам известны ещё какие-либо люди, находящиеся здесь и желающие приобрести такие же знакомства, как и доктор Арендт, просто дайте мне знать, и я устрою это" {John Clews to Nicolas Nabokov. 27 June 1952 (CCF/CHI)}. Клюз также отправил материалы Джоссельсону, напомнив ему (как будто в этом была необходимость), что документы могут быть свободно использованы, "но их источник не должен стать известным".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»