 |
 |
Прочитано: 0% |
Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
|
Прочитано: 0% |
Тихо и пустынно в морозный полдень на Пушкинской набережной ЦПКиО им. Горького. Пара охранников скучает в будках "Луна-парка". Где-то вдали заливочные машины готовят лед для катка. Вкрадчиво шелестит шинами по льду патрульная милицейская машина.
Над металлическим нагромождением аттракционных конструкций - строгий силуэт громадной рукотворной птицы с непокорным именем "Буран" на борту. Тринадцать лет назад, 15 ноября 1988 года, это имя стало известно всей стране, а посадку корабля на "Байконуре" Центральное телевидение транслировало в прямом эфире. Но случилось так, что первый и единственный полет "Бурана", отцом которого был Глеб Лозино-Лозинский, стал последним достижением СССР, порадовавшим всю страну. А в ноябре этого года не стало и самого главного конструктора. Замок на воротах. Справочный телефон отвечает длинными гудками. Все было зря?
В середине 60-х годов прошлого века в СССР активно разрабатывался новый принцип доставки космический кораблей ни орбиту с последующей посадкой возвращаемого модуля. Авиационно-космическая транспортная система "Спираль" - так полностью называлось детище ОКБ им. А. И. Микояна - состояла из двух ступеней. Первой являлся гиперзвуковой самолет-разгонщик класса ТУ-95, второй - многоразовый пилотируемый космический самолет с отделяемым ракетным ускорителем.
По сложившемуся тогда в мировой космонавтике мнению, будущее многоразовых систем представлялось радужным. Запуск американцами ракетоплана Х-15, достигшего высоты 108 километров, только подтолкнул наших военных к постановке задачи перед инженерами. Миконовским конструкторам под руководством Глеба Лозино-Лозинского предстояло создать одноместный орбитальный самолет массой 10 тонн, который предусматривал бы возможность инспекции военных объектов и мог садиться на специальные "лыжи" под фюзеляжем. Пилотируемый запуск "Спирали" в космос планировался на вторую половину 1970-х, после чего советская космонавтика плавно бы перешла от дорогих одноразовых "Союзов" к многоразовым орбитальным аппаратам.
Но этим планам не суждено было сбыться. В самый разгар работы над "Спиралью" Соединенные Штаты, несомненно, осведомленные о наших работах, официально объявили о начале создания своей многоразовой системы "Спейс-Шаттл". Тактический ход вероятного противника принес плоды. Выслушав доклад раздосадованного Устинова о том, что американцы готовят чертежи космической повозки для доставки на орбиту лазерной пушки (а значит, звездные войны вполне возможны), Брежнев одобрил "симметричный ответ". Это значило свертывание работ по теме "Спираль", в отсек которой лазер для стрельбы по летящим боеголовкам противника никак не влезал.
Глеб Лозино-Лозинский тут же предложил применить для решения новой задачи схему орбитального самолета "Спираль". Но эта идея натолкнулась на амбиции военных. Помимо самого космического аппарата, им была нужна новая мощная ракета, которая в схеме "Спирали" никак не фигурировала. Кроме того, ракетчики в лице генерального конструктора "Энергии" В. П. Глушко, недавно проигравшие американцам лунную гонку, горели желанием реабилитироваться. В 1975 году в СССР начались проектные работы над советским "шаттлом", а 12 февраля 1976 г. ЦК КПСС и Совет Министров СССР постановили создать космическую систему "Энергия - Буран".
Для разработки собственно орбитального корабля-планера под названием "Буран" на базе Экспериментального машиностроительного завода в Тушине, а также двух конструкторских бюро - "Буревестник" и "Молния" - создали новое научно-производственное объединение. Назвали его так же, как и одного из "родителей", - "Молнией", а руководить им поручили Лозино-Лозинскому. Конечно, Глеб Евгеньевич не допустил, чтобы результаты работы над "Спиралью" полетели в корзину. Аналог "Спирали" под названием "Бор-4" стал первым изделием, на котором испытывалась теплозащита будущего "Бурана". Ну а следующим шагом стал запуск в космос геометрически подобной модели "Бурана" в масштабе 1:8 - ему присвоили имя "Бор-5". Наконец, с аэродрома в Жуковском в воздух самостоятельно поднялся летающий аналог "Бурана", отличающийся от орбитального самолета только наличием четырех турбореактивных двигателей.
Подготовка "Энергии-Бурана" в условиях плановой экономики была расписана буквально по часам, и точно в намеченный срок, 15 ноября 1988-го, "Буран" совершил два витка вокруг Земли, успешно приземлившись на 5-километровую посадочную полосу специально построенного на Байконуре аэродрома "Юбилейный". К тому времени американские "спейс-шаттлы" летали уже семь с половиной лет. Опоздал ли Советский Союз?
Тогда казалось - нет. Ведь и реальный старт работам над "Энергией-Бураном" был дан через семь лет после начала заокеанских опытных исследований. Зато наш "Буран" сразу же сделал то, что американский челнок смог повторить лишь спустя долгие годы: беспилотный полет и посадку. А если учесть, что авиационно-космические инженеры США не работали на два фронта, сразу же "забыв" про одноразовые транспортные корабли, и что по вычислительным машинам мы уступали полтора-два поколения - промежуточный итог выглядел не отставанием, а отличным заделом на перспективу. На 1990 и 1991 годы были назначены испытательные полеты двух других орбитальных кораблей "Буран", построенных к тому времени. Причем последний корабль должен был пристыковаться к "Миру", после чего экипажу подошедшего к орбитальной станции "Союза-ТМ" предписывалось разыграть операцию спасения воображаемого экипажа "Бурана". В случае успеха этих испытаний со следующего, 1992 года, три "Бурана" начинали пилотируемую программу полетов.
Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
|||