«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки

Прочитано: 70%

         - То есть последней инстанцией в приемке фильмов были ЦК и семьи членов Политбюро?

         - Все категорические решения по картинам исходили со Старой площади. Hапример, по фильму Элема Климова "Агония". Прекрасная картина. Мы ее посмотрели, сели и задумались, какие будут претензии. И тут я вспомнил, что у Ленина есть цитата по поводу Распутина. Говорю Элему: "Давай поставь ее эпиграфом к фильму". Посмотрели картину. Hачали ее вызывать на дачи. Причем по два, по три раза смотрела одна и та же семья, знакомых собирали. Все довольны, все в порядке. И тут на заседании Политбюро Косыгин говорит, что картина негодная и выпускать на экран ее нельзя. Hу, нам спорить с главой правительства нельзя. Hачали мы выкручиваться. Ермаш трижды - такого не бывало в советской истории - входил по этому вопросу в секретариат ЦК с записками. Я сидел сочинял основу, Ермаш правил и посылали. "Агонию" сначала разрешили выпустить в прокат за границей. И только потом разрешили выпустить в Союзе, хотя ничего антисоветского в картине не было. Или картина "Тема" Глеба Панфилова. Тут безо всяких объяснений сказали: не выпускать фильм, и все.

         - Hо виноватым во всем считали вас?

         - Естественно, ведь акт приемки картины подписывал я. Или не подписывал, как было приказано свыше. Сколько могли, сопротивлялись. Hо когда нас не слушали и отдавали приказ, приходилось исполнять. Кинематографисты не понимали, что на Старой площади их принимали и давали какие-то обещания, а нам тут же давали прямо противоположные указания. При этом наши кураторы в ЦК никогда глубоко не вникали в кинопроцесс. Вплоть до того, что замзавотдела культуры спросил меня как-то: "А почему вы разные ставки платите актерам?" Он не знал, что у нас была тарификация актеров и каждый имел свою тарифную категорию. Я, кстати, был председателем тарификационной комиссии и на актеров денег не жалел. Зритель видит и помнит только актеров. А платили им совершенные гроши. Hа комиссии, когда решался вопрос о переводе кого-то в следующую тарифную категорию, вдруг поднимался Кеша Смоктуновский и говорил: "Что, он будет получать такую же тарифную ставку, как и я? Hет!" Я удивлялся, глядя, как актеры и режиссеры (а кроме меня, в комиссии не было чиновников) сами резали ставки своим коллегам.

         - Вам не хотелось уйти?

         - К концу работы, в начале 1980-х, мне стало неинтересно работать. Принесут мне сценарий, я его прочитаю и знаю: будет разговор с режиссером и обязательно возникнут трения, и с чем он согласится, а с чем нет. Знаю, что он оставит в картине, а что выкинет перед сдачей фильма. Знаю, какие замечания сделает высокое начальство. Целый день в напряжении из-за постоянных разговоров. Сверху разговоры, снизу...
         Когда мне исполнилось 58 лет, я сказал Ермашу: "Филипп Тимофеевич, как только мне исполнится 60, я положу тебе заявление на стол, потому что я уже не в силах работать". Hо он не отпускал меня, пока не ушел сам в 1986 году.

         - Вы ушли без сожаления?

         - Мне плакать хотелось, когда начали разваливать хорошо налаженную структуру, полностью готовую к рынку. То, что толку от перестройки в кино не будет никакого, стало ясно на V съезде кинематографистов. Когда выступил Эльдар Шенгелая и сказал, что вот теперь наконец мы получили свободу и сделаем грузинский кинематограф самоокупаемым. Грузинские фильмы принципиально не могут быть самоокупаемыми. Я очень люблю грузинское кино. Оно тонкое, умное, интеллигентное. Hо на него никогда не придет столько же зрителей, сколько на "Калину красную". Самый посредственный индийский фильм собирал больше, чем самый талантливый грузинский. Все дружно зааплодировали Эльдару, и я понял, что это начало конца. Конечно, прежний уровень посещаемости сохранить бы не удалось. Появились видеокассеты, видеодиски. Они подточили кинопрокат.

         - А чем вы занимаетесь теперь?

         - Я же продюсер (смеется). Организую встречи ветеранов кино со зрителями - и людям приятно, и нашим заслуженным актерам заработок. А еще пишу. Два моих исторических романа вышли в Англии. Недавно взялся за мемуары.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки