«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 64%

         Совершенно прав автор книги "Кровавый омут Карабаха" и в том, что первый сигнал к волнениям в Карабахе поступил к нам "из-за бугра". Академик Абел Аганбегян в середине ноября 1987 года во время приема, устроенного в его честь Армянским институтом Франции и Ассоциацией армянских ветеранов, выразил желание узнать о том, что Карабах стал армянским. "Как экономист, - сказал академик, - я считаю, что он больше связан с Арменией, чем с Азербайджаном". Кроме того, в Москве широко распространились слухи о том. что Аганбегян сослался на свою беседу с Горбачевым, в которой всемогущий генсек ЦК КПСС якобы сказал, что Карабах будет передан Армении. Поразительно, несмотря на этот чрезвычайно устойчивый слух, ни тогда, ни позже, даже в разгар карабахской войны, Горбачев ни прямо, ни косвенно его не опроверг. А ведь тот слух был вполне "материальным", он сильно подогрел события в Карабахе.
         Заявление Абела Аганбегяна мгновенно стало центральной темой для многих зарубежных армянских газет и журналов, для радиостанции "Айб" в Париже, а также армянских редакций радио "Свобода", "Голос Америки" и других. Оживились многочисленные политические организации зарубежной армянской диаспоры: партии "Революционные дашнаки", "Союз армянских революционеров", "Крестьянская свобода", "Восточные армяне Соединенных Штатов", "Киликия", "Жиранаир", "Защита Армении", "Юные армянские дашнаки".
         США готовились тогда к очередным президентским выборам, и армянское лобби, конечно, не могло остаться в стороне от них, его влиятельные деятели примкнули к главным кандидатам в президенты. Советником Майкла Дукакиса по национальным вопросам стал Мурад Топалян, а руководитель армянской общины в США Паруйр Зорчян выступил в поддержку Джорджа Буша.
         Что же касается армянского лобби на вершинах власти в СССР, то тут Абел Аганбегян тоже просчитаться не мог, он хорошо знал и помощника генсека Шахназарова, и заведующего отделом ЦК Брутенца, и Ситаряна, и Хачатурова, многих других. И непреложный факт заключается в том, что провокационное парижское заявление Аганбегяна как бы "не заметили" в Москве. На деле это было самым настоящим попустительством, отсутствие реакции на слова Аганбегяна в Центре резко подстегнуло устремления карабахских лидеров.
         Крапленая карабахская карта вошла в игру. Первое откровенное покушение на Конституцию СССР и Азербайджанской ССР, покушение, которое тоже постарались "не заметить" в Москве, стало пощечиной, ударом по самолюбию Баку. Ведь известно, что территориальные притязания больно ранят честь и достоинство народов. В результате прозвучавший в далеком Париже призыв к беззаконию стал по сути началом карабахского конфликта. Иначе и быть не могло, учитывая менталитет азербайджанцев, нашедший очень точное отражение в древней притче о наглом госте.
         Суть этой притчи такова. Гостя приняли, накормили и напоили, дали ночлег. Но он, зная местный обычай, начал хвалить все подряд, - ведь все, что нравится гостю, принадлежит ему: таковы законы гостеприимства. В результате гостю дали много подарков, однако перед уходом попросили его снять сапоги и стряхнуть с них землю. "Земля у нас одна, - сказали хозяева, - и мы ее никому не даем". К этому могу добавить, что азербайджанский национальный характер, по мнению ученых, сформировался под определяющим влиянием тюркского военно-феодального кодекса чести, хорошо узнаваемого в эпосе Кероглу: доблесть - выше пользы, бесчестье - хуже смерти; семья и дети - выше успеха и карьеры.
         Есть в книге Ю. Помпеева весьма примечательная глава под названием "Февраль 1988 года: "корректоры", лидеры "Карабаха". В ней речь идет о конкретных лицах с той и другой стороны, виновных в развязывании "кровавого омута". Продолжая эту тему в других главах, он упоминает и некоторых граждан СССР - среди них в качестве главного "корректора" назван один из бывших виднейших советских диссидентов:

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»