  |
 |
Прочитано: 2% |
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
|
Прочитано: 2% |
Политикой я стал интересоваться ещё в юности. Мой отец - Олег Константинович Рогозин, генерал-лейтенант, доктор технических наук и профессор, до выхода в отставку занимал высокие должности в Министерстве обороны СССР. Будучи заместителем начальника Службы вооружения, в 1980-е годы он практически руководил всей оборонной наукой страны и привил мне интерес к военным делам.
Наш дом был вечно полон интереснейшими людьми - генеральными конструкторами ведущих фирм, крупными учёными и военачальниками. Как правило, мама накрывала стол на кухне или в гостиной, и я становился невольным слушателем увлекательных бесед отца с гостями.
Говорили не только о военных делах: программе вооружений, новейших разработках систем оружия (в эти моменты отец отправлял меня под благовидным предлогом куда-нибудь сходить и что-нибудь принести), но и о ситуации в стране, которая становилась всё тревожнее.
Отец и его коллеги откровенно недолюбливали партийных демагогов и высших руководителей КПСС, которые с 70-х годов один за другим впадали в маразм. Я чувствовал, что между кадровыми военными и учёными, с одной стороны, и партийным руководством Вооружёнными силами СССР - с другой, постоянно тлел конфликт, порождённый диаметрально противоположными подходами к обеспечению безопасности страны.
Дряхлеющие рептилии Политбюро настаивали на достижении "стратегического паритета" между Советским Союзом и США, который понимался ими как математическое равенство "мускулов": танков, пушек и особенно стратегических ядерных сил, развёрнутых двумя сверхдержавами друг против друга.
Отец и его друзья-учёные считали иначе. С их точки зрения, безопасность страны вовсе не требовала равного количества смертельного железа, на изобретение и производство которого были брошены лучшие силы науки и промышленности СССР. В конечном счёте именно гонка вооружений - бессмысленная, поставленная на поток "штамповка" гор оружия, причём морально устаревшего и пригодного разве что для ведения грандиозных танковых сражений образца Второй мировой войны, истощила экономику, создала дефицит самых необходимых товаров, деморализовала советское общество и привела политический строй и советскую государственность к летальному исходу.
Возможно, кремлёвские старцы и уже немолодые руководители военного ведомства, многие из которых застали последнюю войну и прошли сквозь её огненные годы, не могли избавиться от так называемого "сталинского синдрома". Вооружённые силы и военная промышленность Советского Союза в первые месяцы гитлеровской агрессии 1941 года оказались не готовы отразить натиск немецкой армии именно из-за стратегических просчётов политического руководства страны. Тогда ставка делалась не на формирование тяжёлых танковых и моторизованных бригад, которые могли бы сдержать наступление вермахта, а на лёгкие танки и даже конницу! Такое, кстати, часто бывает: старое военное руководство всё время готовится к прошлой войне. "Обжёгшись на молоке", Политбюро "дуло на воду", требуя от промышленности и в целом всей советской экономики всё большей милитаризации.
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
| ||