«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 2%

         Семнадцать лет Сане исполнилось 11 декабря 1935 г. Следовательно, до последнего класса он "считал себя совершенно противоположным" советскому строю и "увлекся" марксизмом только в университете.
         Эта же мысль прозвучала 23 мая 1989 г. в его интервью с Дэвидом Эйкманом для журнала "Тайм": "Воспитан я был в семье своими старшими в христианском духе. И почти все школьные годы, так лет до шестнадцати - семнадцати, я сопротивлялся советскому воспитанию и не принимал его внутренне. И должен был скрывать свои убеждения. Но потом... лет с семнадцати - восемнадцати я действительно повернулся, внутренне, и стал, только с этого времени, марксистом, ленинистом" (61).
         Итак, мы видим, что в разное время Александр Исаевич по-разному датировал свое превращение в "марксиста - лениниста". Разброс датировок от 1929-1930 гг. (одиннадцать лет) до 1936-1937 гг. (восемнадцать лет). Чем дольше он находился вдали от Родины, тем более стремился подчеркнуть кратковременность своих марксистских, атеистических "заблуждений".
         Вопрос о времени превращения А. И. Солженицына из верующего в атеиста не праздный. От этого зависит оценка его и как пионера (с 1930 г.), и как комсомольца (с 1935-1936 гг.). Одно дело, если к концу 20-х годов он уже пережил идейный перелом. Тогда его вступление в пионеры и в комсомол можно рассматривать как логическое следствие идейной эволюции. Другое дело, если к этому времени он продолжал еще исповедывать прежние взгляды. В таком случае перед нами факт приспособленчества.
         Когда же Александр Исаевич кривил душой? В детстве, надевая на себя пионерский галстук? В юности, вместе со всеми присягая на верность заветам Ильича? Или же много позднее, призывая других "жить не по лжи" и одновременно в угоду западному читателю искажая свое прошлое?
         Ответ на эти вопросы, по всей видимости, дает поэма "Дороженька", в которой мы можем прочитать следующие строки:
         "Лозунги, песни, салюты не меркли:
         "Красный Кантон!.. Всеобщая в Англии!".
         Тетя водила тогда меня в церковь
         И толковала Евангелие.
         "В бой за всемирный Октябрь!" - в восторге
         Мы у костров пионерских кричали...
         В землю зарыт офицерский Георгий -
         Папин, и Анна с мечами.
         Жарко-костровый, бледно-лампадный
         Рос я запутанный, трудный, двуправдый." (62).

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»