«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 19%

         Они мельком взглянули на нас и продолжали каждый своё занятие.
         Грузины были активными участниками гурийского восстания 1905 года. После разгрома Гурии правительственными войсками они бежали в Крым, где и проживали в ожидании возможности вернуться на родину.
         "Коммуна" жила впроголодь. Партийная организация была бедна и могла уделять весьма скудные гроши для поддержки коммунаров; им приходилось перебиваться случайными заработками. Иногда художнику удавалось сбывать свои произведения, но симферопольский обыватель настолько был "невежественен" в искусстве, что делал его невыгодным. Иногда "коммуну" поддерживал заготовщик, но весьма редко, потому что он среди заготовщиков вёл политическую работу, которая отнюдь не приносила дохода.
         Наш приезд несколько улучшил материальное положение "коммуны", но через несколько дней "коммуна" ещё крепче прежнего села на мель. На получение какой-либо работы надежды не было и мы нудно тянули голодное существование.
         Сиденье мне ничего не сулило, и я начал проявлять признаки бунтарства, требуя посылки меня на партийную работу. Один из членов комитета - Степан - поддерживал меня; решили направить меня в Севастополь.
         Вручая мне явку, Степан посоветовал мне не говорить о моей приверженности к большевизму: "иначе севастопольщики сплавят тебя в какую-либо дыру".
         Севастополь только что пережил свои бурные дни: потёмкинское восстание дало богатые ростки, которые дали ещё более мощное восстание морских экипажей, окончившееся трагической гибелью крейсера "Очаков". Присоединившись к восстанию экипажей, "Очаков" пытался увлечь за собой и весь боевой флот, но морские и крепостные власти, наученные примером "Потёмкина", зорко следили за флотом: при первых же мятежных сигналах "Очакова" жестокий огонь крепостной артиллерии прекратил его призывы. В то же время крепостная пехота кольцом ружейного и пулемётного огня зажала поднявшиеся флотские экипажи. Восстание не успело развернуться, как мятежный "Очаков" уже погибал в огне под снарядами крепости. Плывшие с "Очакова" к берегу повстанцы расстреливались в упор у беретов Севастополя.
         Ноябрьское восстание так же потонуло в крови моряков, как в октябре потонуло восстание кронштадтцев.
         Кроме погибших во время восстания и казнённых были вырваны из черноморского флота 1611 матросов и особыми эшелонами усланы в Сибирь на каторгу.
         В Севастополе встретили меня хорошо. Шла усиленная работа по сколачиванию нового революционного актива. Работников не хватало, и я как военный работник был несомненно весьма желателен. Но я не послушал совета Степана и при разговорах сказал, что я большевик. Результат сразу же сказался: на следующий дань мне предложили поехать в Евпаторию для обработки стоявшей там казачьей сотни. Я попытался возражать:
         - Я военный работник, знаю матросскую среду, имею опыт работы и настаиваю, чтобы меня использовали на работе среда матросов...
         - Комитет предлагает вам ехать в Евпаторию. Здесь работа излажена и работники есть. Нам важно обработать казачью сотню в Евпатории.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»