«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 14%

         В те почти два года, которые я провёл в стенах НТР до отъезда в Японию, "Эмигрант" регулярно передавал нам объёмные материалы из секретных сейфов американских фирм, среди которых "Шелл" и "Стандарт ойл". Информация шла в фотоплёнках, которые я просматривал и составлял опись. Затем они передавались как секретные материалы в министерство нефтехимии или химии. И делал всю эту работу "Эмигрант" безвозмездно, на идейно-политической основе.
         К концу года "ВВ" и я вели оперативные дела резидентур по химическому направлению в США, Канаде и Мексике, Англии и Франции, Японии и Израиле, по Бразилии, Бельгии и некоторым другим странам.
         В Канаде представитель НТР был в единственном числе. Он тщетно бился над получением сведений о характере работ исследовательских центров Министерства национальной обороны Канады. Особенно нас интересовали направление и объём работ по контрактам со странами НАТО, в первую очередь с США и Англией.
         Из Мексики поступала обширная информация из нефтяной области, из Англии - по специальным материалам: пластмассам, смазкам, покрытиям и каучукам для нужд авиационной техники.
         Информация из Франции и Израиля поступала, главным образом, по твёрдым ракетным топливам. Парижская резидентура сообщала об исследованиях во французских центрах в этой области. Но это было "кое-что", а вот основные материалы, идущие из Франции, принадлежали американским фирмам. Причём не только по контрактам с министерством обороны США - мы чувствовали, что французы ведут научную и техническую разведку против своего партнёра по НАТО. Французы добывали эти материалы для себя, а наш источник из аэрокосмического исследовательского центра Франции передавал их копии советской разведке. То же самое происходило с разведывательными возможностями нашего источника в Израиле.
         История "атомного шпионажа" ещё не стала достоянием гласности в моей стране. Мы стыдливо отрицали участие советской разведки к похищению секретов создания американцами атомной бомбы. И это в то время, когда в судебном порядке такое участие было доказано и воробьи на крышах всего мира уже чирикали о роли нашей разведки в создании отечественной атомной бомбы. В начале шестидесятых годов мы уже имели собственную бомбу оригинальной конструкции и водородную не менее оригинального решения. Но над "атомным шпионажем" витала тень загубленных жизней супругов Розенберг, которые не признали себя виновными в хищении атомных секретов и отрицали связь с советской разведкой. Это стоило им жизни. Они мученически приняли смерть на электрическом стуле.
         Постепенно я узнавал от своих коллег о роли нашей разведки в проникновении в "Манхэттенский проект" и участии в этой беспрецедентной акции нашего начальника Квасникова, его помощника Барковского и затем пришедшего в отдел Анатолия Антоновича Яцкова.
         Квасников любил беседовать с теми, кто непосредственно вёл оперативные дела разведчиков за рубежом. Поэтому вызов к нему меня не насторожил. В назначенное время я был у кабинета 802, откуда направлялась и материализовывалась работа НТР.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»