«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 36%

         Ситуация в целом была неординарная. Она скорее всего требовала прекращения уголовного дела. И то, что узники "Матросской тишины", проходящие по "делу ГКЧП", оставались под стражей, было далеко не случайно. Это еще раз доказывало, что власти преследовали прежде всего политические цели. Более того, кое-кто из их сторонников открыто заявлял, что "освобождение гэкачепистов может усилить и без того распоясавшуюся оппозицию".
         Российская прокуратура клялась, что "следствие работает на истину". Скажу прямо: заметно этого не было. Гораздо честнее было бы сказать, что следствие работало на версию, которая была задана правящими кругами, старавшимися оправдать свои действия необходимостью борьбы против "заговорщиков" и "путчистов", угрозы "необольшевизма", "красно-коричневой опасности" и т.п.
         А поэтому не все благополучно было в "датском королевстве" российской прокуратуры. И повинны в этом были не узники "Матросской тишины", а те, кто еще до суда объявил, что они виновны, "подлежат наказанию по всей строгости закона" и "практически обречены". Отсюда закономерны протесты общественных организаций, политических партий, резолюции митингов и демонстраций, ходатайства ученых-юристов, поток писем поддержки, поступавших в "Матросскую тишину". Заговорили о судьбе политзаключенных и в депутатском корпусе, на форумах различных массовых движений.
         В этой обстановке генеральному прокурору России пришлось признать, что "настроение общественности начало склоняться в пользу обвиняемых". Но как это могли допустить властные структуры! И получив соответствующие указания, генеральный прокурор Степанков и его заместитель Лисов идут на невиданную акцию - они издают свою книгу "Кремлевский заговор (версия следствия)". Ознакомление с этим приключенческим романом показывало, что дело далеко не ограничивается "версией". Перед нами были хорошо скомпонованные под эту версию выдержки из свидетельских показаний, причем, естественно, только таких показаний, которые выгодны обвинению.
         Мы оказались перед фактом вопиющего нарушения закона. Ведь не только следствие, но и суд, как известно, обязаны делать все возможное, чтобы ни один свидетель не знал о показаниях других. Только так можно выяснить истину, объективные обстоятельства дела. А тут версия следствия сама по себе превращается в версию обвинения, которую пытаются заранее навязать обществу.
         Недаром американский журнал "Ньюсуик", опубликовавший в те дни выдержки из книги Степанкова-Лисова, отмечая, что в значительной части она состоит из протоколов допросов, заметил: "Если бы подобное дело рассматривалось в американском суде, такие разоблачения могли бы послужить основанием для снятия обвинения. В России же законодательные нормы не настолько ясны. Однако действия Степанкова ставят под вопрос его мотивы".
         Такова реальная атмосфера, в которой проходило следствие по "делу ГКЧП".

* * *

         В то время мне часто задавали вопрос, почему я "молчу", отказываясь давать показания следствию. Да, я действительно "молчал", и эта моя позиция основывалась на принципиальных соображениях.
         Во-первых, как уже говорилось, я не признавал и не признаю сегодня себя виновным. А посему мне незачем было оправдываться и доказывать свою правоту. Пусть сначала попробовали бы доказать мою вину те, кто возбудил уголовное дело и трижды поменял формулу обвинения.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»