«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 93%

         Среди старшего генералитета явная растерянность и замешательство. В столовой - единственном месте для свободного общения - они гудят, как растревоженный пасечником улей, норовя кого-нибудь ужалить. Отдельные голоса ещё слышны: "Вот надо бы...", но всё-таки доминируют озабоченность, неуверенность, разброд. Я больше отмалчиваюсь. Иногда на меня шипят: "Ты чего молчишь, аналитик?" А что я им скажу, зачем буду расстраивать их в час обеда? Всё и без моих сентенций ясно, слишком очевидны и грубы силы, формирующие сегодняшний лик нашей истории.
         Чтобы успокоиться, вечерами читаю Ключевского. Беру его работу "Иностранцы о России" и с горечью вижу, что в XV-XVII веках мы производили на иноземцев тяжёлое впечатление не только своей отсталостью, но и морально-нравственными качествами. Иностранные послы Олеарий, Поссевитин, Флетчер и др. почти в один голос отмечали, что в России царит деспотизм без меры, "чёрных, тягловых" людей грабят, кто и как умеет, дьяки и чиновники славятся только лихоимством, в моде хвастовство силой и богатством, даже когда их на самом деле нет; народ проявляет бесконечное терпение и готовность жить в лишениях; непредприимчивость и довольствование "чем Бог послал" всеобщи; бездорожье и скудные условия жизни ужасающи. Положа руку на сердце, признаю, насколько живучи оказались эти черты - все до единой производные от деспотизма. Наверное, лучшим временем для нашего народа был XIX век, когда при всех неисчезавших мерзостях жизни о них уже открыто писали Гоголь, Достоевский, Толстой и Чехов. Именно в это время начал пробиваться какой-то нравственный критерий, появилась шкала человеческих ценностей, всё больше рождалось людей с понятием о чести и достоинстве.
         Самой отвратительной чертой нашего времени стало всеобщее и скандальное разрушение морально-этических устоев личности. Безнравственность, неуважение к самому себе, нечистоплотность становились господствующим типом поведения. Бомж-алкоголик, укравший ребёнка из оставленной у двери магазина детской коляски и предложивший продать его за поллитровку водки, сродни по уровню морали высокопоставленному государственному сановнику, "покупающему" за символическую цену государственную дачу со всем её содержимым и земельным участком в придачу. 10 июля 1991 года я сидел на работе с включённым телевизором и смотрел церемонию вступления Б. Ельцина на пост президента России. Его слова о готовности заменить любую идеологическую схему церковным морально-этическим кодексом ложились успокоительно на душу. Присутствие Патриарха всея Руси Алексия II, его призыв к гражданскому миру, к отказу от сведения счётов, к ориентации на светлые идеалы также рождали надежды. Громкозвучно разносились слова о возрождении России, о её величии. Невольно подумалось, что в принципе такой путь "к Храму" тоже возможен, но, наверное, при другом поколении политических пастырей. Подтверждая это сомнение, на экран снова выплыло знакомое лицо Горбачёва, который натужно пытался изобразить из себя одновременно и старшего по положению, и преданного подчинённого.
         Зал частенько встречал его слова хихиканьем...

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»