«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 97%

         В рассматриваемом тексте сразу бросаются в глаза следующие средства, используемые автором для "мягкой" дискредитации эпохи позднего социализма:
         1. Элегантный "интеллигентский стеб" по поводу отрицательных сторон того исторического периода (вряд ли стоит утверждать, что минусов в жизни советских людей не было - минусы есть всегда, при любой общественной формации и на любой стадии развития общества): "В гордой бедности, колбасных электричках, народе и партии, которые были едины, но ходили в разные магазины; несколько поколений прожили разные стадии своей жизни под аккомпанемент речей Ильича, таскаясь с транспарантами на демонстрации, вымучивая выпускные сочинения по мотивам талантливых анонимных работ Аграновского, Мурзина и прочих, подписанных Брежневым; песни Радио "Ретро", от которых тогда тошнило, а теперь хочется умиляться и подпевать".
         Это типичная компиляция осмеяния как разрушения, 3.1, и кретинизации, 5.3. Автор, используя эти приемы, стремится, не оскорбляя тот период демонстративно и грубо (сохраняя видимость объективности и корректности - паразитирование на собственном авторитете, 7.6, и редкая разновидность саморекламы, 16.2), сконцентрировать внимание аудитории исключительно на минусах того времени (14.6).
         В итоге создается приведенный вывод, 9: раз тогда было так плохо, вокруг был такой вопиющий маразм - стоит ли хорошо относиться к тому периоду?
         2. Привязка объяснения причин появления "ностальгии" к появлению тогда "советского среднего класса": "8 1970-е в стране появился советский средний класс, поднявшийся на дрожжах нефтедолларов, с соответствующим уровнем благосостояния и стремлением к комфорту. Средний класс всегда конформистски настроен".
         То есть "тогда" появился "средний класс", теперь он, "конформистски настроенный", появился снова. Вот и получается, по автору: причина появления у людей сегодня сожаления об уничтоженной великой державе: "Социальная структура за последние тринадцать лет радикально изменилась и российские "миддлы" теперь рекрутируются отнюдь не из ученых, врачей, учителей и т. д., понятны и масштабы того ресурса ностальгии, который по сию пору не вычерпан".
         Автор не объясняет - как одно следует из другого? Это ему не требуется. Главное - заронить мысль в сознание читающей аудитории ("закладка "информационной бомбы"): сейчас люди "ностальгируют" потому, что снова, "как тогда", появился "средний класс" (который всегда конформистски настроен) и вот он и стал "вдруг" "ностальгировать".
         После этого автор, не останавливаясь на уточнении этого скользкого для него аспекта, сразу "несется" дальше, не давая читателю возможности критически осмыслить полученную информацию (мозаичность подачи информации, 2).
         3. Маргинализация всего, что связано с рассматриваемым эффектом "ностальгии": "Это опять же глубоко личное для не слишком значительной и сильно возрастной группы населения. Памятник воспоминаниям, в сущности, безобиден; любой подобного рода монумент это как бы символический вызов эпохе реформ, капитализму и даже современной стабильности, которая, получается, все равно не идет ни в какое сравнение с настоящим, нефальсифицированным застоем, а лишь неловко подражает ему, трепетное отношение к Ильичу все равно остается несколько маргинальным; среди совсем молодых таких 9 процентов - нормальная аберрация исторического зрения".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»