«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 12%

         "На городские кварталы смотреть не хотелось, тошнило от вида домов и заборов, от несчастных витрин, от каких то глупых бессмысленных слов на глупых крышах и бессмысленных фасадах, а то и просто на голой земле... от всей не то чтобы бедности, а неуюта, неустроенности... временности.
         Да, именно так: временности. Тщательно скрываемой. И потом, когда они слонялись у вокзала в поисках пристанища, и когда Алик уговаривал пожилую неопрятную даму поверить им в долг, потому что "деньги по почте перевели, нет чтобы телеграфом, но сегодня вечером уж наверняка, ну- утром завтра крайний срок, вот в залог, если хотите..." - и стянул с пальца кольцо, и у дамы заблестели глазки, и она согласилась, но назвала, видимо, непомерную цену, на что Алик тряхнул головой и сказал: ладно, сойдет, - все это время тоска росла, росла...
         ...Глеб просто тупо шел, куда вели, потом тупо сидел на скрипучем диванчике в почти пустой, оклеенной бумажными обоями комнатушке с низким потолком и не очень чистым окном за желтыми шторами. И только когда ушла сначала хозяйка, заперев свою комнату на два замка, а потом ушел Алик, прихватив несколько длинных серо-зеленых банкнот и надавав инструкций, как себя вести (все сводилось к одному: не открывать дверь), и Глеб остался один на один со своей тоской...
         ...Он побродил по оставшемуся в его распоряжении пространству: комнатке, коридору с вешалкой для одежды, кухоньке, где стоял покрытый непонятно чем стол и висело несколько шкафчиков и полочек с бедной посудой. Стены были везде оклеены бумагой, местами она отодралась, местами на ней проступили грязных пятна...
         ...Он набрал воды и погрузился в воду, и расслабился, и даже почти задремал. Но вода была неприятной, неуловимо нечистой...
         ...Вот так, значит, они живут... Живут... Дом напротив - рядом, очень близко - был грязно-розового цвета, пятиэтажный, безумно скучный: голые стены, голые окна, маленькие балкончики в монотонном порядке, заваленные бедным хламом...
         ...Что угнетало- так это деревни, города, станции. Не понять было, почему эти люди живут именно так. И - как они могут всю жизнь жить так...
         ...Первоначальный шок, вызванный вокзалом (поезд отправился на два часа позже, чем ему положено было по расписанию, и это само по себе могло произвести впечатление на неподготовленного человека, но Глеб был готов ко всему - так ему казалось... только казалось, потому что тела на полу, на узлах и чемоданах, орущие дети, вонь, а главное - равнодушная покорность, более всего цепляющая, - вызвали в памяти мощное брожение, однако вспомнилось лишь прочитанное: война, разруха, беженцы...) - этот шок довольно быстро прошел...
         ...В отличие от вокзального, вагонный туалет был чист, и Глеб испытал сильнейшее облегчение, потому что втайне боялся, что опять не выдержит - ведь там, выбравшись из смрада и почти ничего не соображая от брезгливости, он впервые едва не потерял контроль над собой, и Алик по-настоящему перепугался, увидев его таким... и Глеб, встретив и поняв его испуг, не то чтобы успокоился, а как бы заледенел и даже сумел сказать неожиданно для себя: "Вот теперь я тебя понимаю..."
         ["Алик" - бывший сотрудник КГБ СССР, изменник и предатель, по сюжету книги активно боровшийся против своей страны; писатель постоянно стремится его оправдать и показать, что измена советской системе есть достойный уважения поступок. В данном случае А. Лазарчук доказывает, что грязные туалеты - вполне достаточная причина для государственной измены.]

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»