«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 43%

         Вторая причина в том, что практика национализма на Западе вызвала у русских отвращение. Как было сказано выше, создать нацию можно лишь ослабляя различия частей этого населения, ослабляя их этничность - "иных" надо преобразовывать в "своих". И англичане, и Наполеон, и Бисмарк собирали нацию "железом и кровью". Россия же собирала и строила территорию и общее культурное ядро нации при сохранении этничности разных народов. Отвергая западные технологии нациестроительства, русское общество не принимало самого понятия национализм как идеологии, связанной с этими технологиями. Говорили "народность".
         Эта установка исключительно устойчива. Современный автор пишет: "Представить себе "нацию" в России трудно даже умозрительно, разве только если употреблять этот термин как простую и непонятно зачем нужную замену русского слова "народ". Русский национализм, несомненно, оказывается в противоречии с русским традиционализмом" (25).
         Идеологические факторы, изменяющие понятийный аппарат, на деле существенно влияли на всю структуру познавательных средств, затрудняли верное представление важных сторон реальности. Насколько сильно ощущение необходимости националистической компоненты в сознании людей, говорит тот факт, что разоблачения националистических мифов обычно не наносят им большого вреда.
         Э. Кисс пишет: "Некоторые формы национализма могут пройти через процесс демистификации и сохранить при этом свою легитимность и силу. Люди способны ощущать себя французами, поляками или словенцами и идентифицировать себя с этими культурами даже в тех случаях, когда они осознают всю искусственность и относительную историческую недавность их сотворения. При всей своей искусственности движения национального "пробуждения" стали реальностью и сделали возможными те достижения, которыми националисты могут заслуженно гордиться, как могут они, например, гордиться великими произведениями литературы. Национализм может наделять людей чувством собственного достоинства и принадлежности к обществу, что отвечает вечным потребностям человека" (16, с. 151).
         Но когда речь идет об идеологии, термин "национализм" обычно употребляется в его стандартном европейском смысле - как возведенный в ранг государственной политики эгоизм титульной нации. В такой контекст утверждение, будто русский национализм не содержит шовинизма и отражает вселенскую отзывчивость нашего национального духа, просто не вписывается и почти теряет смысл.
         Очень часто национализм вырывается из системы конкретных идеологических связей и представляется как самостоятельная сущность. Так, в 60-е годы XX в. историк А. Тойнби писал, что капитализм и социализм отступают перед напором национализма. Он видел в этом регресс цивилизации и был проникнут тяжелыми предчувствиями. Смысл его прогноза ясен, но его надо принимать как абстракцию, ибо национализм не "освобождается" от связки с другими идеологиями и мировоззренческими системами, а лишь трансформирует их (как и они его). Например, имперский национализм современных США сцеплен с доктриной глобального капитализма с его идеологическим фундаментализмом и одновременно космополитической идеей "золотого миллиарда".
         Говоря о развитии национализма в России, мы должны представить себе переходный процесс превращения русского народа и связанных с ним других народов России в нацию. Почему это становится исторической необходимостью, почему нельзя избежать "кавдинских ущелий" национализма? Ведь, судя по всему, избежать "кавдинских ущелий" классического капитализма оказалось возможно (поражение советского социализма не меняет этого вывода).

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»