«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 84%

         Мехмет Шеху ещё не знал об этих действиях и кознях Лири Белишовы, но тем не менее холодно и резко сказал Косыгину:
         - Мне не известно, что вам говорила Лири Белишова. Я знаю, что, беседуя с нами, Микоян попросил нас ни с кем не говорить об этих вопросах.
         Нам уже всё стало ясно: Хрущёв подготавливал бухарестский заговор и хотел обработать нас, чтобы любой ценой заставить и нас мириться с его ревизионистскими взглядами и позицией.
         В те дни здесь, в Тиране, советский посол Иванов почти каждые два дня приходил к нам, то принести какой-либо книжный каталог, то передать нам какую-либо незначительную информацию; в действительности же он приходил щупать нам пульс, разузнать, поеду ли я в Бухарест или нет, какую позицию собирались мы занять там и т.д. и т.п. Но и я провожал его обычными разговорами, не сообщая ничего другого, кроме официально известного.
         Помню, к середине июня Иванов навестил меня в рабочем кабинете, чтобы "сообщить" весть, которую двумя-тремя часами раньше я услышал по радио. Я понял, что, как обычно, у него на уме было другое. Это было время, когда советские и Хрущёв громко рекламировали Парижскую конференцию в верхах, которая должна была принести человечеству "мир". Если не ошибаюсь, Хрущёв поехал в Париж, хотя и произошёл инцидент с американским шпионским самолётом У-2, сбитым советской ракетой.
         - Какого вы мнения о Парижской конференции, - спросил меня Иванов.
         - Раз они поехали туда, - говорю я ему, - пусть собираются, но, по-нашему, из этой конференции никакого толку не будет. Империалисты были и по-прежнему остаются агрессивными и опасными для народов и для социалистических стран. Так что, по-моему, Парижская конференция не даст никаких результатов.
         Дня два спустя конференция лопнула как мыльный пузырь, так как американцы не только не попросили извинения, но и заявили, что будут и впредь заниматься шпионажем. И Хрущёв был вынужден уехать, бросив несколько дымовых "шашек" в империалистов. Иванов вновь пришёл ко мне и сказал:
         - Товарищ Энвер, оказывается, вы были правы! Вы прочитали заявления Хрущёва?
         - Прочитал, - ответил я. - Но так он всегда должен говорить против империалистов, так как они не стали и ни в коем случае не могут стать "разумными" и "миролюбивыми".
         Такой была обстановка накануне бухарестского Совещания, которое началось и кончилось так, чтобы чёрным пятном остаться в истории международного коммунистического и рабочего движения. Хрущёвцы устраивали его, якобы для того, чтобы установить срок созыва предстоящего совещания, но установление срока носило формальный характер - хрущёвцы преследовали иную цель. Для них важно было принять некоторые решения, чтобы "единым блоком" идти на предстоящее совещание всех партий. Для них идти "единым блоком" значило идти, сплотившись как один вокруг хрущёвских ревизионистов, чтобы беспрекословно мириться с их изменой марксистско-ленинской теории и правильной, революционной, марксистско-ленинской практике по всем международным и национальным вопросам. Короче говоря, Хрущёв думал, что настало время установить железный закон в стане, которым он хотел командовать.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»