«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 93%

         На мой вопрос о том, каким образом мыслится осуществить сделанное мне предложение, ведь я лишён каких-либо документов или записей, мне было сказано, что мне, конечно, помогут получить доступ ко всем необходимым документам и архивам, в том числе к материалам процесса, а также к моим показаниям во время пребывания в плену, ко всем собраниям документов современной истории, включая американский "Центр документации", газетным архивам и т.д.
         Я заявил посетителю, который всё ещё оставался для меня загадкой, что я нахожу его предложение очень интересным, особенно условие о моём проживании в нейтральной стране, так как всегда мечтал купить старый крестьянский дом где-нибудь в Австрии и сделать его оплотом своего существования. Но чего ожидают от моих мемуаров? Может быть, того, что я с шумом захлопну за собой дверь и позволю своим заказчикам дать броский заголовок в газеты: "Советский шпион высшего класса порывает с Москвой", или, может быть, моё освобождение ставят в зависимость от моего согласия на это предложение, или имеется намерение использовать моё прежнее ремесло? В таком случае я вынужден его разочаровать. Я никогда не допущу, чтобы меня использовали для организации скандальной сенсации, и не имею ни малейшего намерения в какой-либо форме и где-либо заниматься разведывательной деятельностью. Если я когда-нибудь, возможно, и напишу обо всём пережитом с целью опубликования, неважно, для тех, кто его прислал, или для других, то всё равно я не намерен допустить, чтобы кто-то злоупотреблял моим именем.
         Лучше я откажусь от немедленного освобождения, так как я уже преодолел "мёртвую точку", и, потом, когда-нибудь меня всё же должны будут выпустить? Самое позднее, через два года я отбуду две трети своего срока, и будет трудно отказать мне в условном освобождении в соответствии с параграфом 26 уголовного кодекса. Кроме того, для принятия такого решения уже не будет надобности обращаться в политическую инстанцию, решать будет только суд, который не подчиняется никаким указаниям и принимает решения исключительно на основе закона. И тогда нельзя будет утверждать, что я всё ещё представляю собой опасность или могу стать рецидивистом, а только это и может быть причиной отказа в условном освобождении. Следовательно, меня уже ничто не может испугать. Возможно, дело обернулось бы иначе, если бы ко мне пришли с подобным предложением вскоре после вынесения приговора. В то время положение моего посетителя было бы более благоприятным. Теперь же меня нельзя напугать.
         Нет, нет, возразил мой посетитель, на меня ни в коем случае не хотят оказывать давление и совсем не хотят, чтобы я хлопнул дверью, мне желают добра. Действительно, более глупых аргументов он просто не мог найти. Наконец он великодушно заявил, что мне могут помочь изменить фамилию.
         Я, не задумываясь, ответил, что это самое лучшее предложение в ходе всей беседы, так как если бы меня знали Мюллер или Леман, то тогда мне всё стало бы безразлично. Но я заинтересован в том, чтобы и с моей редкой фамилией я мог спокойно жить после освобождения.
         После его нескольких пустых фраз (вроде того, что он рад моей откровенности, тем самым я облегчил его задачу и т.п.) я ему заявил, что пока он ещё не получил от меня никаких обещаний, за исключением моей готовности выслушать подробности его предложения. Ведь сегодня он сделал предложение только лишь в общей форме. Он ответил, что приедет на следующей неделе, то есть через несколько дней, чтобы обсудить со мной проект договора, который я должен буду подписать. Тогда я и узнаю, какое издательство обращается ко мне с этим предложением, а сегодня он больше не может ничего сказать.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»