«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 92%

         Когда я прервал посетителя и спросил, кто он такой и по чьему поручению прибыл, он заявил, что я могу быть уверенным в наличии согласия компетентных властей на этот разговор, в противном случае он не смог бы со мной встретиться с глазу на глаз. Тех, кто поручил ему это дело, он пока ещё назвать не может. Их имена я узнаю позже, когда он - при условии согласия и готовности с моей стороны - вновь посетит меня на следующей неделе, чтобы подписать со мной договор. Мне следует учесть, что предлагаемый мне гонорар достаточен для того, чтобы при обычных 6 процентах годовых на вложенный капитал обеспечить мою старость на более высоком уровне, чем чиновничья пенсия, которую я смог бы заработать обычным путём.
         Затем он перешёл на полемический тон и заявил примерно следующее: "Что вам делать на Востоке? Вы туда не вписываетесь, жизнь на Востоке не годится для вас. Вы, может быть, столкнётесь со многими трудностями, мы ведь знаем, что вы не будете скрывать свои мысли, а станете говорить то, что думаете. Вы ведь и Гелену, и другим своим начальникам всегда высказывали свою точку зрения, даже в тех случаях, когда ваши начальники придерживались иного мнения. В Советском Союзе вам этого не удалось бы сделать, а теперь, когда вы будете полностью зависеть от них, тем более".
         Я ответил, что никогда не боялся открыто высказывать собственное мнение, и нет оснований полагать, что я стал другим, так как применявшийся против меня в заключении террор отнюдь не способствовал тому, чтобы я изменился, напротив, в таком случае меня должны были бы окончательно сломить или убить. А вообще я считаю, сказал я, что в Советском Союзе больше ценят людей, которые свободно высказывают своё мнение, а не подхалимничают, не становятся лизоблюдами с готовым "да" на все случаи. Это соответствует моему собственному опыту, и бывший посол ФРГ в СССР Кролль подтверждает моё убеждение, его мемуары стоят того, чтобы их прочитать. Тогда посетитель изменил тон и тему беседы. Он спросил, как я представляю себе свою профессиональную деятельность, если я уеду в ГДР или Советский Союз.
         Я не без иронии ответил: "Будет не так уж трудно найти занятие для меня, так как по единодушному приговору суда и оценке БНД я принадлежу к высшей категории интеллигенции".
         Я нисколько не сомневался, что мне удастся найти работу в каком-нибудь издательстве, в крупной научной библиотеке или в архиве. Я вполне мог бы работать и в народном хозяйстве. Ясно, что о работе в области разведки не может быть и речи. В лучшем случае меня могут использовать в качестве советника по тем или иным проблемам, касающимся ФРГ Большего в этом плане едва ли можно ожидать, так как семилетний перерыв слишком велик. Кроме того, в Советском Союзе также признаётся неписаный закон разведки, согласно которому раскрытый разведчик не может более заниматься этой деятельностью. Особенно в том случае, если он побывал в руках противника, а семилетний срок - это самый большой срок заключения, выпавший на долю кого-либо из агентов, осуждённых в Федеративной республике со дня её основания. Я ведь являюсь самым "старым по выслуге лет" среди политических заключённых. Таким образом, моё использование в разведке полностью исключено, хотя я и сам ни при каких обстоятельствах не соглашусь на это. Я уже достиг того возраста, в котором человек нуждается в покое и гарантированном существовании, к тому же семь с половиной лет заключения не прошли для меня бесследно. Посетитель ответил на это: "Да, да, более семи лет - это вполне достаточная благодарность со стороны ваших друзей, и большего вы не получите, если поедете туда".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»