«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 34%

         Аденауэр, говоря об СССР, отмечал, что "Советское правительство действительно хочет создания системы безопасности". "Советскому руководству не следует приписывать каких-либо воинственных устремлений уже потому, что перед ним в избытке стоят огромные задачи внутри страны -я говорю не о политических, а о социальных, экономических и культурных задачах, которым оно должно будет отдать все силы. Такое положение сохранится на длительный период времени..." Но подобная прозорливость не мешала Аденауэру разжигать ненависть к СССР и образовавшим вместе с ним социалистическое содружество государствам Центральной, Южной и Восточной Европы, причём он пользовался лексиконом нацистской пропаганды, говоря, что этот мир, "по сути дела, является нашим смертельным врагом".
         Я уже тогда понял, что меня ничто не связывает с такими людьми и проводимой ими политикой. Моё внимание всё больше приковывали смелые начинания моих земляков на Востоке, которые приступили к строительству действительно свободного, демократического и миролюбивого немецкого государства Германской Демократической Республики.
         И вот, так сказать, на самой середине этих размышлений советские разведчики поставили передо мной вопрос, готов ли я применить мои специальные познания в деле предотвращения новой войны. Сначала это предложение меня озадачило. Меньше всего я в то время думал о том, чтобы ещё раз оказаться на работе в разведывательной службе. Однако это был для меня действительно самый лучший путь для борьбы за новую, единую и мирную Германию, связанную узами дружбы с Советским Союзом. Теперь передо мной стояла ясная цель, ясная задача, для выполнения которой я готов был отдать все силы.
         В течение моего сотрудничества в дальнейшем с советскими людьми моё политическое сознание и способности к вынесению суждений продолжали развиваться. Благодаря этому я осознал, что моральное превосходство Советского Союза заложено в его социалистической общественной системе, что будущее принадлежит марксизму-ленинизму, трезвой, реальной, научной и глубоко человечной политике Советского Союза и, следовательно, коммунизму.
         Когда много лет спустя (после моего ареста и особенно во время процесса) моё имя замелькало в газетных заголовках, Аденауэр, получив точную информацию о том, кто такой Фельфе, якобы сказал: "Хорошо, что он переселился из Рендорфа, иначе Гелен ещё приказал бы следить и за мной". Он и не догадывался, что в этом была доля правды. При найме в организацию Гелена мой непосредственный вербовщик дотошно выспрашивал меня обо всём, что я знал об Аденауэре, какие подробности из его жизни и жизни его семьи я видел "собственными глазами", что я слышал от него и о нём "собственными ушами" и т.д.
         Поскольку я работал ещё и для Берлинского радио, мне часто приходилось ездить в советскую оккупационную зону, а затем в молодую Германскую Демократическую Республику. Если позволяли обстоятельства, я посещал мою мать в Дрездене. Увидев в первый раз своими глазами мой родной город совершенно разрушенным, я был настолько потрясён, что у меня перехватило дыхание. Опустошённый и потерянный, брёл я по бывшей Пражской улице и не мог сдержать слёз, слёз боли и возмущения теми, кто во всём этом был виноват. Такие же чувства я испытал, когда стоял перед обломками отцовского дома.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»