«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 32%

Тергоровый рефлекс хищника

         Итак, вместо человеческого множества, упорядоченного по принципу "все люди братья и сестры", перед нами возникла некая "куча мала" из нормальных людей и сексуальных монстров, из мирных обывателей и асоциальных чудовищ. Поэтому очень важно как-то разобраться с хищными и нехищными индивидами в отношении их сексуальности, функционально зависимой от агрессивности, и тем самым попытаться отделить-таки зёрна пшеницы от плевел. Представляется возможным вначале выстроить некий последовательный ряд. "линейную шкалу вэаимосвязанности" этих двух человеческих эмоций (агрессивности и сексуальности),. используя "банк высказываний" на эту тему - от народной мудрости до изречений философов и мнений учёных.
         "Милые бранятся - только тешатся". Так ласково издавна говорят в народе о любовных баталиях в семье. На этом "поле брани" идёт в ход лишь такое "лёгкое" оружие, как ругательства, часто матерные, и нанесение небольших травм, типа "фингалов". Без семейных скандалов, видимо, обойтись невозможно - они являются действенной психологической разрядкой, после которой теплые супружеские отношения восстанавливаются. Хотя в пьяном виде дело может дойти и до увечий, но это уже охищненное поведение. Сюда же можно отнести и столь распространённую в русском народе привычку к мату, особенно в нетрезвом состоянии, это его основная, "фоновая" агрессивность, и она имеет явно нехищный уровень, будь бы это не так - дело бы этим "фольклором" не ограничилось и разговоров об уникальном долготерпении русского народа не возникало.
         Следующую ступень агрессивности развернуто и определённо описывает индус Бхагаван Шри Раджниш (Ошо) (71), попытавшийся в своих трудах достаточно своеобразно синтезировать мудрость Востока с... похабщиной непристойных анекдотов Запада. Для иллюстрации собственных положений он постоянно приводит европейские анекдоты, но зачем-то самые похабные, хотя можно было бы легко найти более пристойные и не менее остроумные примеры. Но это - к слову. А вот, что он отмечает. "Любовь и Ненависть - это одна и та же энергия любви-ненависти. Любовь может стать Ненавистью, Ненависть может стать Любовью, они обратимы, они дополняют друг друга... Если вы не можете прийти в бешенство, то как можете вы почувствовать любовь?"
         Более точно и конкретно описывает эту взаимосвязь Эверет Шостром в книге "Анти-Карнеги" (14). "Интересно то, что гнев и любовь - очень близки, они как бы растут из одного корня. И для многих необходимо сначала ощутить прилив горячего гнева, прежде чем он почувствует любовное тепло". Хотелось бы спросить у этого Эверета: для кого это именно - для каких таких "многих"?
         В приведённом пассаже психолога - "анти-карнегианца" явно чувствуется "прилив" садизма. Это уже действительно похоже на описание механизмов агрессивных чувствований и переживаний хищных гоминид (суггесторов и суперанималов) - садистов, некрофилов и т.п. Именно таковы, вероятно, чувства, испытываемые всеми теми знаменитыми сексуальными маньяками - со смертельной ненавистью убивающие, и с не менее сильно выраженной "любовью" насилующие свои жертвы. Причём совсем не то v весьма агрессивных (несомненно хищных) мужчин. Таким мужчинам свойственно пристрастие к причинению боли "объекту любви", непременно сопровождающее их оргазм. Легко предположить, что подобное сексуальное поведение должно быть присуще именно суперанималам и, возможно, некоторым суггесторам (самым наглым. "косящим" под "крутых", и в итоге привыкающим к своей роли. "окукливающимся"). Подобное завершение полового акта нередко может дополнительно сопровождаться потоком совершенно беспочвенной грязной матерной брани в адрес упомянутого сексуального объекта. Здесь можно ясно увидеть из какого именно "корешка" произрастает то - уже предельное - махровое любовно-агрессивное отправление, столь свойственное хищным, которое-то и совмещается с убийством собственной "любовной пассии".
         Таким образом, сексуальная сфера более чётко выявляет глубинные инстинкты. Если в политике или в других областях, в которых "вращаются" хищные гоминиды, их подлинные чувства и переживания достаточно трудно "вычислить", то в сексуальной области - всё их нечеловеческое, зоопсихологическое нутро проявляется более непосредственно. Оно и понятно - ведь половой инстинкт является одним из стержневых в психике. Хотя и здесь социальные запреты сказываются: предельно возможная откровенность достижима далеко не всегда.
         В этом "смертоубийственном" аспекте невольно возникает один очень важный вопрос. Что для хищных индивидов является "вершиной агрессии" - убийство просто, как таковое (будь то какое-нибудь политическое, или же равно - "немотивированное": "под настроение", "под горячую руку"), или же - убийство именно сексуальное?! Взаимосвязанность агрессивности и сексуальности даёт однозначный ответ: убийство на сексуальной почве и является таковой "вершиной агрессии" для хищных гоминид. А их "убийством убийств" = "песней песен" является такое же сексуально окрашенное убийство, но - с поеданием трупа или отдельных, как это чаще всего практикуется, именно генитальных и эрогенных частей тела.
         Можно сказать ещё определённее: тергоровый рефлекс хищника включает в себя две составляющие: агрессия плюс сексуальное влечение (ненависть + любовь). Если сначала убил, то хочется ещё и изнасиловать, а если сначала насладился "любовью", то подавай затем и ненависть, вплоть до убийства. Только этим рефлексом возможно объяснить почему так мерзко относятся хищные мужчины к женщинам, да и вообще ко всем своим сексуальным партнёрам. Казалось бы, те доставили им удовольствие, нужно быть им как-то благодарными Но нет! - после этого - сразу же или чуть позже, следует физическое и/или психическое подавление, унижение объекта недавних воздыхании.
         И эта их "тергоровость" стала в мире практически повсеместной, пронизывающей все взаимоотношения между мужчинами и женщинами. Считается, что женщины любят мерзавцев, и мало кто оспаривает эту закономерность, ставшую уже банальной. Но можно утверждать, что это, скорее всего, не любовь, а попадание нехищных, внушаемых женщин (а женщины очень и очень внушаемы!) в психологическую зависимость от хищных гоминид, как в плен. Как бы некая разновидность "стокгольмского синдрома", когда жертвы проникаются совершенно неадекватной симпатией и даже нежностью к террористам-чудовищам. Кстати, всё это некогда было доказано очень простыми опытами (61).
         Еще задолго до появления, воцарения и засилья фрейдистской галиматьи были проведены эксперименты Бине и Фере, доказавшие появление у женщин "любовного" притяжения к подавляющим индивидам вообще и к гипнотизёрам, в частности. Причём в феномене страстной влюбляемости, доведённой до гипнотического транса пациентки сама личность гипнотизёра не имеет никакого значения. Если гипнотизёр своим влиянием отключает критическое мышление подвергшейся эксперименту женщины, то в постгипнотическом состоянии она не обязательно начинает объясняться в любви именно ему, но любому, кто, пока она была в трансе, первым до неё дотронулся: желательно до участков обнажённой кожи. Больше того. Гипнотизёр подавлял критическое мышление у очередной женщины, и до её обнажённых рук одновременно дотрагивались сразу двое ассистентов: один за левую, другой - за правую. Состояние особого влечения возникало у неё сразу к обоим, женщина оказывалась в состоянии как бы раздвоенности. Каждая половина её тянулась только к одному из ассистентов, и женщина противилась, когда левый ассистент пытался взять её за правую руку, а правый - за левую.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»