«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 85%

         Этот липовый генерал Градов, уже став клюквенным маршалом и соломенным командующим фронтом, в романе и в фильме стыдит своего сослуживца, увидев на его груди медаль "XX лет РККА": "Послушайте, это неэтично. Вы же не были двадцать лет в составе РККА". (Господи, язык-то какой: вместо простого "не служили" - "не были в составе"). Аксенов думает, видно, что и медаль "Восьмисотлетие Москвы" давали только тем, кто 800 лет успешно пробыл "в составе москвичей"? А медаль, выпущенная к столетию В.И. Ленина, - тем, кто сто лет работал с Ильичем?
         С цифрами, с датами, названиями у Аксенова уж особенно плохо. Как только вчера с гваделупской пальмы слез. Вот слышал где-то краем уха и уверяет, что после Гражданской войны "РККА сократилась на 560 тысяч войск". На самом деле не на, а примерно до этой цифры. А что пишет о численности заключенных, допустим, в 1950 году: в одном месте - 14 миллионов (3,254), в другом - 25 миллионов, причем только в лагерях, не считая тюрем (3,37). Что ему стоит бросить в ту или другую сторону десяток миллионов соотечественников!..
         А вот только для того, чтобы сказать и больше не появляться в романе, какой-то Аркадий Геллер говорит: "На польском фронте в октябре 1920-го..." В каком октябре? Там, увы, все закончилось еще в августе.
         Я тешил себя надеждой, что Аксенов, в отличие от Млечина, знает хотя бы, что такое пуля и что такое патрон. Тщетно! Вот его спятивший от злобы любимец Митя, кулацкий отпрыск, упоенно и, разумеется, в совершенно безопасной обстановке расстреливает из автомата памятник Ленину, и вдруг - "пули кончились!" (3, 494). Пули! Господи, до чего ж они однообразны, как одним пальцем деланы. Вспоминаются стихи 41-го года:

         Из бронзы Ленин. Тополя в пыли.
         Развалины разбитого вокзала.
         Под утро немцы в городок вошли
         И статую низвергли с пьедестала...

         Аксеновские персонажи помогали фашистам.

* * *

         Когда же Аксенов вплотную заводит речь об Отечественной, то с самого начала здесь такая концентрация вздора, такое невежество, что Млечин, поди, от зависти корчится.
         Брезгливо приводит "сталинское изречение: "Наше дело правое! Враг будет разбит, победа будет за нами!" А это вовсе не Сталин, а Молотов сказал в первый день войны. Сталин же выступил по радио 3 июля, и уверенность в победе высказал несколько иначе.
         Эта речь в фильме и не упоминается. С какой стати? Не Илья же выступал. А романист не мог отказать себе в удовольствии с высоты пальмы поглумиться и над речью, и над самим Сталиным. Вот что в дни обороны Москвы попердывал один его персонаж: "Сталин пропал. - После речи третьего июля, после того, хм, хм, библейского (?) обращения к народу - "братья и сестры", видите ли, с того дня о нем ничего не слышно, никто не видел его во внешнем мире (!). Это ужасно".
         Надо бы знать полудурку, что Сталин и вообще-то редко появлялся "во внешнем мире", а он, болван, к тому же еще и путает суровое время войны с нынешней порой круглосуточной бреховины, когда всякие президенты и главнокомандующие с утра до поздней ночи маячат на телеэкранах.
         И опять автор дает слово этому пердуну: "Где же Сталин? По некоторым сведениям, его давно уже нет в Москве. Если это так, значит, они совсем потеряли надежду отбить (?) столицу. Неужели 1812 год повторится?"
         Да, в самом главном Двенадцатый год повторился: разгромили армию врага, остатки вышвырнули и гнали до его столицы, а там он сдался на милость победителя. Правда, повторился с маленькой неточностью: Наполеон-то был в Москве, а Гитлер получил от ворот поворот. Так что, нам "отбивать" столицу не пришлось.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»