«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 94%

         Итак, не то 14, не то 25, не то 125 миллионов невинных людей арестованы и отправлены в неволю. Жизнь там ужасная: морят голодом, непосильный труд, издевательства... Однако все это не мешает Никите Градову каждое утро делать зарядку, включая такие трудные силовые упражнения, как стойка на руках (в сорок лет!), растираться снегом и даже иметь столь сильную сексуальную потребность, что приходилось одолевать ее по способу тех, кто знает женщин, как свои пять пальцев.
         Что ж, действительно, попадали в заключение и невиновные, причем, даже из числа уже тогда или впоследствии людей знаменитых: тот же генерал К. К. Рокоссовский, авиаконструктор А. Н. Туполев, атомщик И. В. Курчатов, ракетостроитель С. П. Королев, поэт Ярослав Смеляков... Но все они, выйдя на свободу, остались достойными гражданами своей страны, ее великими патриотами.
         И вот, несмотря на кошмарную картину арестов и лагерей в романе, персонажи Аксенова, разрисованные аристократами духа, почитателями Блока и Пастернака, порой позволяют себе шуточки и хохмочки на столь жуткую тему. Допустим, сидят они за завтраком в своем прекрасном монрепо, что в элитном Серебряном Бору, и беседуют.
         "- Кого взяли-то ночью? - с некоторой светской пресыщеннностью поинтересовался Савва.
         - Дворник сказал, что взяли троих, - Големпольского, Яковлеву и Шапиро с женой, - ответила Нина (жена Саввы).
         - Значит, не троих, а четверых, - Савва покивал с явным одобрением. - Хороший улов.
         Нина не выдержала, расхохоталась. Еленка залилась счастливым смехом".
         Что им так весело? Это беседа полоумных? Нет, таковы любимые персонажи Аксенова.
         Но гораздо важнее то, что писатель вывел обширную галерею махровых антисоветчиков, патологически злобных врагов и власти и страны, и народа, готовых на заговор, на восстание, мечтающих уничтожить руководство СССР. Они были такими до неволи и остались такими, выйдя на свободу, получив обратно звания, должности, награды, а иные - даже сделав блестящую карьеру.
         Одну их этих фигур мы только что упоминали, - это Мэри, именуемая, как помним, принцессой Греза, в исполнении Чуриковой, очень похожей на принцессу. Ведь того и гляди, эта принцесса-фурия взорвется от ненависти или окочурится от разлития желчи... А вот ее дочушка-красавица Нина, поэтесса. Приехав с бригадой артистов на фронт, она увидела "тысячи лыбящихся ряшек" красноармейцев. Она считает, что вся страна это "гигантский лагерь, необозримый лепрозорий, где все обречены". И потому давно "надо было в подполье уходить, выбивать их террором, как та единственная героиня Фаня Каплан!" Тут можно заметить, что Каплан была отнюдь не единственная. На Ленина, как подсчитал Вадим Кожинов, было шесть нападений, но известным стало только одно. И ведь не только в Ленина стреляли.
         Так же злобствует и Борис, брат Нины. Уже после войны, увидав однажды из окна своей пятикомнатной квартиры на улице Горького портрет Сталина на Центральном телеграфе, он сладостно мечтает: "Вот кого надо бы убрать. Он давно уже на девять граммов напрашивается". Помните есаула Половцева из "Поднятой целины" Шолохова? О том же самом мечтал.
         Вероника, сноха Мэри, по делам ее показана в романе грязной потаскухой, "пышущей клубничным жаром", но одновременно автор все-таки пытается навязывать нам ее как романтическую страдающую аристократку. В ход пускается густопсовый набор пошлостей: опять "принцесса Греза", "звезда всей жизни" и "недостижимая мечта" полковника Вуйновича и т. п. В фильме же она только страдающая аристократка.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»