«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 51%

         Впрочем, не только в письмах дело. "Зимой 1971/72 года, - писал Солженицын в "Телёнке", - меня предупредили даже несколькими каналами, что готовятся меня убить через автомобильную аварию". Несколькими каналами! Это вам не шутка. Возможно, черное дело планировалось так: вот едет ничего не подозревающий сочинитель в своем "Москвиче" (у него к тому времени уже был), обдумывает сюжет нового антисоветского романа, вдруг из-за поворота выскакивает прямо на него тяжеленный советский "МАЗ". Трах! - и ваших Нет. Ряшка - всмятку. Погиб великий писатель, переломился "Меч Божий", и вместе с ним пропал грандиозный замысел. Но, как видим, коварный план не осуществили. Почему - неизвестно. Да уж не потому ли, что, кажется, как раз тогда вдвое подорожал бензин? А ведь "МАЗы" эти столько жрут, проклятые! Подсчитали - нерентабельно. А экономика должна быть экономной. Пусть живет.
         Почему-то Солженицын промолчал о том, что уже здесь, на американской земле, была попытка проникнуть к нему за колючую проволоку. Правда, всего лишь одна, но разве не могло оказаться вполне достаточно и одной? Пиф-паф! - и нет нобелиата. Какая-то женщина, никому не известная даже по имени, хотела его видеть. Она была с сыном - девятнадцатилетним парнем, пребывающим, увы, не в своем уме. Свихнулся, знать, на почве антикоммунизма. По дороге в Кавендиш парня дважды арестовывали: "первый раз за то, что ворвался в школу и назвал помощника завуча коммунистическим шпионом, а второй раз за то, что пытался влезть без приглашения в чужую машину" ("Вашингтон стар"). Расчет здесь, должно, был простой: уж такому-то собеседничку хозяин поместья во встрече не откажет. И в самом деле, ведь нашлось бы у них о чем перемолвиться. Глядишь, юный паломник рассказал бы о новейших антисоветских концепциях среди психов, а писатель - о возможностях отображения сего феномена в художественной литературе. Но Солженицын, усмотрев и здесь, конечно же, коварные проделки советских агентов, один из которых принял облик женщины, а второй прикинулся полоумным, от встречи уклонился. Долго и тщетно "бедная женщина с сумасшедшим сыном слонялись перед его забором, надеясь на встречу". Увы, ослепленные светом прожекторов, оглушенные воем сирен, они вынуждены были убраться восвояси. "По имеющимся сведениям, - пишет "Вашингтон стар" об отвергнутом собеседнике, - он сейчас находится в заведении для душевнобольных, а его мать вернулась в Нью-Йорк".
         Да, почему-то не поведал писатель и об этой загадочной попытке проникновения в его "монрепо" за колючей проволокой, но зато вот что сказал о Кавендише и о своих вкусах: "Я выбрал это место потому, что не люблю больших городов с их суетой и бесцельным времяпрепровождением. Мне нравится жить просто". Ну, простоту образа жизни каждый, конечно, понимает по-своему. Генри Торо, например, на родине которого теперь обосновался Солженицын, понимал её как жизнь в глухом лесу в самодельной хижине - так он и жил на берегу Уолденского озера, добывая питание возделыванием клочка земли. А другие, приобретя 20 гектаров угодий с персональным прудиком, три домика, три автомобильчика, наняв адвоката и секретаря, владеющего восемью языками, все считают, что это ещё недостаточно для простой жизни, и, чтобы уж окончательно, чтобы уж в доску опроститься, обтягивают свои ворота цепью, покупают в знаменитой вашингтонской фирме "Нэшнл секьюрити системс" сигнальную аппаратypy, устанавливают два прожектора и дюжину сирен, опутываются колючей проволокой, - и только после этого решаются объявить: "Мне нравится жить просто". И ждут аплодисментов.
         Подводя итог, "Вашингтон стар" сообщает, что сейчас уже нет колючей проволоки поверх забора, но забор, судя по всему, так и остался.
         Конечно, никто не может быть вполне уверен, что все рассказанное здесь нам - кристальная, ничем не замутненная правда. Но мы повторим то, что уже говорили: если Солженицын в обоснование достоверности своих многочисленных рассказов и обвинений то и дело приводит такие, например, аргументы, как "за что купил, за то и продаю", "нельзя проверить, но как-то верится" и т.п., - то почему такими аргументами пренебрегать нам? Тем более что мы "продаем" купленное не где-нибудь, а сразу у трех газет, и расходятся они лишь в частностях.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»