«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 48%

         У оратора недостало мужества разъяснить, что "абсолютная удача наоборот" - это абсолютная неудача. Ещё критик говорил так: "карикатурное публицистическое порождение", "фельетонный разговор (персонажей) о литературе"! "есть натуралистические излишества" и т.д. В других выступлениях и о всём романе в целом, и об отдельных персонажах, сюжетных линиях, коллизиях то и дело раздавались суждения: "Русанов написан слишком прямолинейно...", "Русанов излишне прямолинеен, однозначен...", "схематично и заданно...", "меньше всего меня удовлетворяет образ Костоглотова" (другой важный персонаж), "схематичность, прямолинейность, однозначность...", "это не тонкий прием...", "образ Авиэтты не удался автору...", "совершенно неестественно...", "чувство неудовлетворенности...", "лучше это снять...", "возникает ощущение какой-то неловкости...", "не нужно было жену Русанова делать такой же предательницей...", "это говорит о какой-то дотошности и скрупулезности писания, а не о художественной силе...", "натыкаешься на ненужную щегольскую образность...", "я бы подумал, надо ли Ефрема Поддуева делать столь беспощадно грубым...", "нет художественной строгости...", "вызывает протест...", "памфлетность...", "публицистичность...", "очерковость...", "публицистический перехлест...", "разрывается художественная ткань...", "видна калька, схема, которая предшествует картине...", "видна конструкция...", "тут ещё очень много требуется работы...", "не стоит выеденного яйца" и т.д. Так говорили на открытом, ничем не ограниченном обсуждении в присутствии автора Г. Бакланов и А. Борщаговский, Л. Славин и А. Медников, И. Винниченко и В. Каверин, Б. Сарнов и Л. Кабо, Н. Асанов и Г. Березко, Е. Мальцев и 3. Кедрина - все известные московские писатели и критики.
         Обсуждалась первая часть "Ракового корпуса" и в "Новом мире". Там тоже прозвучали весьма резкие критические голоса. Так, один член редколлегии сказал: "Автор дает себя захлестывать эмоциям ненависти. Вещь очень незавершенная". Другой вполне согласился: "Нет завершённости!" Лакшин, видимо, спорил с такими оценками. А ещё романист двинул свое детище в Ленинград, в журнал "Звезду". Оттуда пришел ответ, в котором говорилось, в частности: "В Русанова вложено больше ненависти, чем мастерства".
         По прошествии времени, когда Солженицын роман окончил, он не пожелал нести его снова в секцию прозы, а двинул сразу на самый верх - в секретариат Союза писателей СССР, предварив эту акцию письмецом по тому же адресу, где весьма решительно говорилось: "Я настаиваю на публикации моей повести безотлагательно!" Обсуждение в секретариате состоялось 12 сентября 1967 года. Наиболее деликатные участники обсуждения говорили в таком духе: "Есть места чисто очеркового характера...", "Повесть может быть дописана, хотя и потребуется очень серьезная работа...", "Там патологически пишется о болезнях. Это надо как-то убрать. Ещё надо убрать фельетонную хлесткость. Ещё огорчает..." Но большинство изъяснялось гораздо решительней и определенней: "Много длиннот, повторов, натуралистических сцен - всё это надо убрать...", "Вещь может идти при условии исправления рукописи. Тут предстоит ещё очень серьёзная работа. Особенно приходится возражать против плакатности, карикатурности...", "Очень много слабого. Как убого, наивно и примитивно показаны некоторые персонажи...", "Вызывает отвращение обилие натурализма, нагнетание всевозможных ужасов...", "Своим письмом вы вымогаете публикацию недоработанной повести...", "Читал с большим неудовольствием...", "Раковый корпус" - антигуманистическая вещь..." "Источник энергии этого писателя - в озлоблении, в обидах...", "Автор отравлен ненавистью...", "Просто тошнит, когда читаешь...", "А я б ему скидку не дал, я б его из Союза исключил!..". Вот ведь ещё когда раздавались голоса за исключение А. Солженицына из Союза писателей - в сентябре 1967-го! А его агенты выдавали ему это за новость летом 1969-го. Почти через два года! Ах, недотыки... - В.Б.
         Так говорили писатели Москвы, Ленинграда, Киева; Тбилиси, Алма-Аты, Фрунзе, Ташкента, Ашхабада. Как видим, это не совсем совпадает с пророчеством Лакшина о бессмертии.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»