«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 17%

         Подходили всё новые люди из села, здоровались, скромно присаживались за стол, вспоминали прошлое. Но я заметил одну деталь: никто не заискивал перед М. С. Горбачёвым, никто не стремился сказать приятное. Крестьяне - люди солидные, и не в их нравах угождать, особенно тем, кого знали ещё пацанами, бегающими "под стол пешком".
         Дом, в котором мы ужинали, был построен сравнительно недавно. М. С. Горбачёв вырос в другой, видимо, уже развалившейся хате. Но чувствовалось, что эта земля - гнездовье Горбачёвых, их родственников и родственников их родственников. Из этих поездок, посещения дома, рассказов Горбачёва и Раисы Максимовны, многих ставропольчан у меня складывалась довольно полная картина быта и нравов этого "святого семейства", его радостей и трагизма.
         Эту поездку в Привольное я вспомнил, читая газетные публикации о дальнейшей судьбе дома и Марии Пантелеевны. Лишение Горбачёва всех должностей, переход его на пенсию самым печальным образом отразились на жизни его матери. Местные власти перестали проявлять прежнюю заботу о Марии Пантелеевне, отвернулись от неё и многие соседи. К старшему сыну она ехать не могла и не хотела, хотя бы потому, что отношения её с Раисой Максимовной были напряжённые и неприязненные. Даже в пору серьёзной болезни в конце 80-х годов Мария Пантелеевна отказалась лечиться в Москве, не желая видеть невестку. Наверное, все эти причины и вынудили Марию Пантелеевну принять опекунство от А. Разина, возглавляющего музыкальную студию "Ласковый май", и продать студии свой дом. Но одинокому старому человеку всё равно было трудно, и скоро она переехала к младшему сыну Александру, хотя его жилищные условия были несравнимы с возможностями бывшего президента СССР.
         В 1994 году Горбачёв, гонимый то ли угрызениями совести, то ли нелестным общественным мнением, то ли потерей недвижимости, приехал в Ставрополь. Как мне рассказывали ставропольчане, это было печальное явление. Краевое начальство не встретило и не приняло его, не захотели увидеться с ним и многие старые знакомые. Люди, знавшие его, переходили на другую сторону улицы, чтобы не дать воли своему гневу. Михаил Сергеевич прошёлся по городу в сопровождении своей охраны и скоро уехал в Привольное. Он звонил руководителю "Ласкового мая", проявив в разговоре прежнюю напористость. То ли тон изменил ему, то ли время для такого тона прошло, но желаемого экс-президент не достиг и втянулся в судебную тяжбу: "Горбачёв против "Ласкового мая".
         ...После выступления М. С. Горбачёва перед избирателями, во время которого он сильно нервничал, ибо стояли камеры центрального телевидения и речь должна была прозвучать на всю страну, прощального ужина, когда все с облегчением расслабились, мы погрузились в самолёт в надежде чуть-чуть отдохнуть и отвлечься.
         Офицеры охраны, врач и я, как всегда, сидели вместе в одном из салонов самолёта, пили чай. Никогда ни раньше, ни позже я не испытывал желания сидеть с четой Горбачёвых и ужинать в их кругу. Это были обычно вымученные сидения, хотя не могу сказать, что кто-то из них когда-нибудь был негостеприимен. Раиса Максимовна старалась постоянно угощать, но что-то мешало чувствовать себя легко и раскованно. Не раз я слышал и от других, что между четой и гостями висел незримый занавес, царила неприязненная аура, господствовала обстановка отчуждённости, отсутствовала простота в отношениях.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»