«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 48%

         Решение по моему заявлению о переводе было: "Хочет, ну и пусть поварится в сладком писательском соку. А может быть, это даже и выход, раз органы настойчиво сигнализируют, что издательство "Современник" превратилось в координационный центр русского национального движения. Туда сейчас сходятся все пути. Практически оттуда сейчас, если верить органам, незримо управляется весь Союз писателей, с которым тоже нужно держать ухо востро, - вспомним "пражскую весну". Свой, проверенный человек, по крайности, хоть осознающий реальное положение сил, будет на месте в "Современнике". Пусть идёт, а потерю в зарплате компенсируем".
         Меня с недельку потаскали по "административным надстройкам" (к министру печати Свиридову, в отдел ЦК и т.п.), где на меня глядели и делали вид, что что-то решают, хотя без них все давно решено. И все обещали помощь и "инструктировали" в том, чего сами не очень понимали. А потом мне сообщили, что приказ подписан, и я могу ехать "на дачу" - по Рублёвке на самый край Москвы, где среди ослепительной зелени недалеко от престижных домов ЦК партии, почти напротив своей квартиры Прокушев разместил в пустующем детсадике, в страшной скученности (так что все редакторы вынужденно работали по домам) мощнейшее новое русское издательство "Современник". Так я оказался в русском раю. Это были самые счастливые годы в моей жизни. К сожалению, недолгие.
         По распределению служебных обязанностей я получил под свою ответственность издательский тематический план (то есть ни одно имя не могло просочиться мимо меня), всю рутинную работу по согласованию темплана в инстанциях, а также конечный фильтр - все "подписание в свет". Ни одна сколько-нибудь вызывающая идеологические сомнения рукопись не должно была идти в набор до моей подписи. Практически получалось, что я - своя предварительная внутренняя проверка перед цензурой, в которой было много неприятной, но вынужденной рутины: объяснения с авторами, что можно, а что, увы, ещё нельзя. А ведь были среди авторов самые маститые, именитые, с которыми говорить ох как трудно! А я не имею им права сказать, что это снимаю куски не я, а цензура. Перед авторами мы обязаны были делать вид, что политической цензуры у нас в стране вроде бы как нет. Сказать бы:
         - Уж куда я только не звонил, на самый верх обращался, но разрешения оставить оды Сталину в ваших воспоминаниях, товарищ Ваншенкин, нам не дали, хотя вы всего лишь правду пишете: был и такой Сталин для многих!
         В итоге Ваншенкин обижался лично на меня, а не на упрямого цензора-"демократа" Солодина. Но чаще, конечно, вместе с автором мы находили разумное решение. Сугубо по моей инициативе "Современник" оперативно издал книгу критики Льва Аннинского. Его всегда недолюбливала цензура, искала у него аллюзии даже там, где их не было. Но тут я сработал хорошо - убедил всех и "тех", и "наших". Андропова даже настолько, что тот сам позвонил Маркову с рекомендацией перестать зажимать и чаще печатать "демонстративно не примыкающего к группировкам Аннинского". Книга Аннинского была раскуплена мгновенно. Это был прорыв.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»