«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 25%

         Как сам Яковлев "резвился", он откровенен: "Вскоре состоялся пленум ЦК (на котором собирались сместить Брежнева. - А.Б.). Со своим заведующим Степаковым я шёл пешком со Старой площади в Кремль. В ходе разговора он буркнул: "Имей в виду, сегодня будет бой. С Сусловым пора кончать. Леонид Ильич согласен". Но по плану нападение на Суслова должно было стать сигналом к тому, чтобы, как кабана, завалить самого Брежнева. Яковлев этого и не скрывает: "В кулуарах, ещё до начала пленума, ко мне подошёл Николай Егорычев - первый секретарь горкома КПСС - и сказал: "Сегодня буду резко говорить о военных, которых опекает Брежнев".
         Далее все было, как в дешёвом кино. Цитирую Яковлева: "Я сидел и переживал за Егорычева, ждал речей в его поддержку, но их не последовало. Его предали. Наутро выступил Брежнев. Кто-то сумел за одну ночь подготовить ему речь, достаточно напористую".
         Я думаю, читателю не надо объяснять, что подготовить пламенную речь Брежневу могли только писатели из "русской партии". Так он сделал свой выбор, и так мы сделали свой выбор. Я думаю исторически правильный - уж с "младотурками"-то русским никогда не было по пути.
         Брежнев быстро раскидал "заговорщиков". Егорычева сослали в какое-то министерство, Степакова - послом в Югославию. Как плачется Яковлев: "Вскоре были освобождены со своих постов и менее значительные работники номенклатуры из политического окружения Шелепина". "Железный Шурик" остался голым и медленно политически "ржавел".
         Романов и Гришин были конкуренты повесомее и посерьёзнее. За каждым был свой крепкий клан. Свои сторонники в ЦК. За ними приходилось крепко присматривать, чтобы не переиграли - не заработали больший, чем у Брежнева, политический авторитет. Это были, как "Кировы" при Сталине. Вроде бы и поддерживают, и с трибуны Второго Ильича славят. А что там под трибуной? Не бомбу ли замедленного действия кладут? Отсюда, может быть, и перегиб Второго Ильича с орденами и золотыми звёздами себе на грудь. Наивно укреплялся таким игрушечным образом.
         А дворцовые интриги против него плелись вовсю. То обостряясь, как на сквозном ветру, то затихая, как в штиль, но всегда заставляя Брежнева балансировать на проволоке. Яковлев же, обжегшись на шелепинских "младотурках", но не засветившись, искал то ли по заокеанскому заданию, то ли из собственного неистового авантюризма, с кем бы ещё поумнее сыграть в фальшивую игру (много позже он сыграет с Горбачёвым и станет таки членом Политбюро, а Горбачёва выжмет, как лимон, и выбросит из политики!).
         Подняться и стать героем интеллигенции "хромой бес" решил на русофобии.
         У него всегда было одно кредо. Он всегда чувствовал себя в России, как грешник в аду. Перед глазами у него всегда была одна придуманная им самим страшилка-декорация пришедшего за его распутной душой возмездия. Декорация, нарисованная его неуравновешенной, психически больной, маниакальной фантазией в образе некоего русского чёрно-злато-белого, "фашистского", "националистического" торжества. Его преследуют шизофренические видения: "Разрушительный шовинизм и национализм под флагом патриотизма пели свои визгливые песни". Он и на старости лет, не опамятовавшись, был убеждён, что русские люди вокруг него - сплошные фашисты: "Уверен, что и сегодня в утверждении агрессивного национализма в России во всех его формах и на всех уровнях значительную роль играют люди и группы, которые рядятся в одежды "национал-патриотов". Я понимал тогда чрезвычайно опасную роль националистических взглядов, но у меня и мысли не возникало, что они станут идейной платформой развала страны, одним из источников русского фашизма, за которой народы России заплатят очень дорого, если не поймут его реальную опасность сегодня".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»