«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 71%

         Полтора десятилетия назад мне случилось переводить на русский язык роман, посвящённый Нью-Йорку. По сюжету действие там развёртывалось в двух пластах: в современности и в 80-е годы XIX века, причём симпатии автора - его имя Джек Финней - принадлежали всецело "золотому прошлому". Когда на весь город не было ни одного светофора, а на улицах властвовали извозчики. Когда Манхэттен ещё оставался островом в прямом смысле слова: первый из нью-йоркских мостов, Бруклинский, только строился, а о туннелях никто и не помышлял. Когда наивысшей точкой города по праву считалась церковь Троицы на Бродвее, сохранившаяся и поныне, но совершенно затерянная среди небоскрёбов.
         Статуи Свободы на островке Бедлоу (ныне - Либерти) тогда ещё не было тоже. Вернее, физически она уже существовала, но в Париже, в мастерской своего создателя Огюста Бартольди: её ведь изваяли на деньги, собранные по подписке во Франции, и преподнесли Соединённым Штатам в подарок к столетию американской революции. А американцы... скорчили кислую мину. Всего-то и требовалось, что определить место для статуи и выделить средства на постамент, но это заняло годы и годы. Маленькая цитата из романа: "Никто не хочет за это платить, так что некоторые считают, что её вообще никогда не установят..." А чтобы не заподозрилось, что Финней выдумал настроения той поры в угоду сюжету, - подлинная выдержка из "Нью-Йорк таймс" 1881 года: "Сомнительно, чтобы монумент, не отвечающий никакой практической потребности, приобрёл в этой стране многих сторонников".
         Ошиблась газета вековой давности. Исторические недальновидности забываются вообще охотно и быстро, а в стране с недлинной историей, где плавки Элвиса Пресли - уже реликвия, столетняя статуя искренне кажется древнее, чем Афина Паллада. К столетнему юбилею статую в нью-йоркской бухте было решено капитально обновить. На сей раз затрат не пожалели. Правую руку с факелом сняли с креплений и отправили в реставрацию, а фигуру одели в решётчатые леса. И со 107-го этажа, как и раньше с вертолёта, она смотрелась незабываемо, как Свобода в клетке.
         Америка обожает символы, легко создаёт их взамен понятий и сплошь и рядом сама не замечает, когда и как создаёт. Так и для меня, разумеется, необдуманно, сотворили целую галерею символов. Дама с острова Либерти, некогда молодая и привлекательная, предстала передо мной одряхлевшей, без факела и за решёткой - и как раз тогда, когда "кинофестиваль" достиг своего апогея, своего 107-го этажа.
         А над 107-м - "пентхауз". Это ведь неважно, что на крыше Международного торгового центра, о котором речь (в знаменитом "Эмпайр стейт билдинге" обзорная площадка - на 96-м), "пентхауза" физически нет. Всё равно он как бы и существует. Не как строительное понятие, а как символ, экономический, социальный и нравственный.
         Адрес - дом No 116 по Восточной 80-й стрит. Частная резиденция промышленного и торгового магната Джеймса Голдсмита.
         А вот и он сам, будто вылепленный по образу, заимствованному у Маршака. "Владелец заводов, газет, пароходов", а в натуре - личных самолётов и лимузинов в милю длиной, компаний "Кэвенхем лимитед" (Англия), "Женераль оксиданталь" (Франция), "Дженерал ориентл" (Гонконг), основатель опутавшей пол-Америки сети супермаркетов "Грэнд юнион", глава издательской группы "Экспресс" и прочая, и прочая. Сидит, картинно закинув ногу на ногу и жуя сигару специального нумерованного выпуска, толстую, как фабричная труба. Нисходит к посетителю с высоты своих миллионов, как с трона.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»