«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 40%

         Сначала Шеварднадзе наотрез отказывался, говоря: "Этот вопрос должны решать главы правительств... Тут требуется политическая ориентация". Но под конец все же сдался.
         Американцы были удивлены. Никогда прежде советский министр иностранных дел так открыто не противился воле главы своего государства в их присутствии. Американцы решили, что Горбачев пытается заставить Шеварднадзе взять на себя ответственность за все, что произойдет в Германии, а министр иностранных дел не хочет на это соглашаться.
         Идя даже дальше, чем на Мальте, Горбачев особо подчеркнул свою надежду на то, что американские военные еще долго будут оставаться в Европе. Он сказал Бушу: "Я хочу, чтобы вы знали: я считаю, это и в ваших интересах, и в наших. И об этом я готов сказать публично".
         Многие американцы, слушая Горбачева, пришли к выводу, что по крайней мере на данный момент он утратил свою обычную способность делать вид, будто знает ответы на все вопросы. Роберт Блэкуилл заметил, что Горбачев в меньшей мере владеет собой, менее требователен и меньше командует, чем на Мальте.
         Буш поднял вопрос об "открытом небе" - своем предложении о том, чтобы допустить полеты самолетов с инспекторами над военными базами - которое лежало под спудом вместе с другими вопросами по контролю над вооружениями: "Я просто ошарашен тем, что вы его не подписали. Мы не понимаем. Если проблема в технике, мы продадим вам нужную технику". Горбачев сказал: "Это, похоже, весьма близко к нашей позиции. Верно, маршал Ахромеев?"
         Маршал затряс головой и решительно заявил: "Нет, мы не можем открыть все районы Советского Союза - разве что нам будет предоставлено право летать над американскими базами на Филиппинах и в других районах земного шара!" Американцев снова поразило это неподчинение приказу и новый намек на то, что Горбачев теряет контроль над своими военными.
         По пути назад, в посольство, Горбачев велел остановить свой лимузин и вышел на углу Пятнадцатой улицы и Пенсильвания-авеню. Ему хотелось воссоздать магию декабря 1987 года, менее сложного и более благополучного периода в его жизни. Горбачев буквально упивался своим успехом, когда толпа начала приветствовать его и аплодировать. Через переводчика он воскликнул: "Я, право, чувствую себя здесь как дома!" Это была странная, но много говорящая фраза: так как на родине его собственный народ не устроил бы ему такой встречи.
         Вечером Буши дали Горбачевым официальный обед, после которого был концерт, где пела меццо-сопрано Фредерика фон Штаде. В противоположность американцам, которые были в смокингах и вечерних платьях, Горбачев приехал в обычном костюме для деловых встреч и пытался даже во время обеда заниматься делами, уговаривая своих хозяев не тянуть и подписать советско-американское соглашение о торговле.
         У Горбачева столь велика была жажда ощущать расположение общественности и видеть доказательства своего значения на Западе, что и на следующий день он выделил четыре часа своего времени и принял поочередно пять наград от различных организаций. Это были: премия мира Альберта Эйнштейна, медаль борцу за свободу имени Франклина Делано Рузвельта, премия ненасильственного мира имени Мартина Лютера Кинга-мл., награда человеку, вошедшему в историю, и международная премия мира имени Мартина Лютера Кинга-мл.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»