«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 72%

         Странная, необъяснимая неприязнь к великому художнику, поэту, архитектору и скульптору звучит и в некоторых "трудах" наших советских знатоков Возрождения. "...Властелин над камнем и словом в жизни был рабом", - пишет критик Д. Горбов в статье "Художник и эпоха ("Новый мир", 1966, No 3), приписывая титану Буонарроти "неполноту и ограниченность", а также борьбу с целым Средневековьем. По мнению критика, в этой борьбе Микеланджело опирался "на древнюю традицию - не классическую, казавшуюся ему, быть может, слишком статуарной, неподвижной, а в значительной мере - на библейскую, дававшую больше простора и свободы его титаническому исступлению". До чего мудрёно, что и концов не найти! Что это за традиции: одна "классическая", другая "библейская" и есть ли синонимы к слову "статуарная"? Для чего это "быть может", если критик так уверенно судит о романе, в котором ещё более уверенно говорится о том, что думали и чувствовали Микеланджело и Леонардо да Винчи?
         "Гениям казалось, что они теснят друг друга - в ту эпоху, когда все друг друга теснили, домогаясь своей полноты". Такая осведомлённость критика о том, что "казалось" или что не казалось гениям, окончательно обескураживает.
         Упрощённость и социологическая вульгарщина соревнуются с неприязнью к великому человеку и в некоторых других работах. Нападают уже и на близких, и на родных, намекая на дурную наследственность. Так, в одной из книг о Микеланджело, вышедших у нас, автор примечаний позволяет себе непочтительное и грубое высказывание об отце и братьях великого флорентинца. Но художник не давал даже случайных поводов упрекать его в недостаточной сыновней или братской любви. Осенью 1512 года, в тревожное для Флоренции время, он пишет из Рима брату:
         "...Живите спокойно и не заводите ни дружбы, ни близости ни с кем, кроме разве Господа бога. И ни о ком не говорите ни хорошо, ни дурно, ибо неизвестно, чем всё это кончится, занимайтесь только своими делами". Примерно через полмесяца отцу:
         "Позаботьтесь о том, чтобы жить как можно лучше, и не путайтесь ни в какие другие дела". А в письме к брату в связи с болезнью отца говорит: "...в случае опасности я хотел бы во что бы то ни стало его повидать до его смерти, хотя бы мне пришлось умереть с ним вместе".
         Во имя своего подвига в искусстве он не имел семьи, но всегда нежно любил своих родственников. Вот одно из его писем брату: "...Леонардо - узнаю из твоего письма, что Кассандра родила прекрасного мальчика и что она здорова и что вы назовёте его Буонарроти. Всё это доставило мне величайшую радость. Поблагодарим за это Господа, и пусть он сделает мальчика хорошим с тем, чтобы он делал нам честь и соблюдал дом. Поблагодари от меня Кассандру и засвидетельствуй ей моё почтение. И это всё... Пишу коротко, ибо мне некогда. В день двадцать первый апреля 1554".
         Некогда! Глубоким стариком он строит собор Петра - величайшее по красоте и мощи сооружение. Одновременно пишет сонеты, размышляя в них о взаимоотношениях смерти, искусства и человеческой жизни. Друзья зовут его умереть на родине, в милую его сердцу Флоренцию, вынуждая его оправдываться: "И будьте твёрдо уверены, что я охотно сложил бы свои немощные кости рядом с костями моего отца, как вы меня просите. Однако если б сейчас я отсюда уехал, я оказался бы причиной великого крушения для постройки Санто Пьетро, великого позора и величайшего греха". Он обещает приехать сразу ".. как только будет установлена вся композиция так, чтоб её уже нельзя будет изменить".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»