«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 68%

         Небо продолжало теплеть и светлеть. В листве, чья чернота уже сменилась зеленью, мелькнула гибкая фигурка зверька: длинные лапки, опушенные сероватым мехом, хвост - чередование коричневых и белых колец, кофейная грудка со снежным воротничком. Хомми, молоденькая обезьянка, одна из зверушек-приживалок в доме Октавии... Я спроектировал ей образ яблока - небольшого, золотистого, исходящего соком. Хомми, обнаружив спелый плод, бросила его мне и, весело скаля зубки, уставилась на нас с Октавией. Мысли ее скользили, как говорится, на поверхности: вот сейчас большой самец прикончит яблоко, потом скинет эту нелепую одежду, нырнет под одеяло к своей подружке, и они... Было у меня подозрение, что Хомми, еще не испытав радостей любви, стремится набраться опыта при всяком удобном случае.
         Откусив от яблока, я вообразил, как огромная уродливая горилла подбирается к Октавии. Хомми панически взвизгнула и исчезла, а Тави пошевелилась и, не открывая глаз, схватила меня за руку.
         - Ливиец? Ты что меня пугаешь, Ливиец?
         - Не тебя. Совсем другую девушку, мохнатую и слишком любопытную.
         - Прогнал? - пробормотала Тави, прилаживаясь щекой к моей ладони. Я показал ей порыв ветра и улетающий вдаль серый шерстяной комочек. - Хорошо... - Губы ее сомкнулись, и, на грани ментального восприятия, я расслышал: "Теперь спи, Андрей... спи, милый... Еще рано..."
         "У жителей Земли ускоренный метаболизм. Мы не умеем так долго спать", - беззвучно возразил я, склонившись над нею.
         "Тогда уходи или сядь рядом и береги мой сон. Любуйся мной... Думай о карнавале, веселье и сочных арнатах... Мы ведь отправимся на карнавал, да?"
         - Непременно, - сказал я, поглаживая темные волосы Тави. Пусть ей приснится карнавал... Сумеречная зона на Меркурии, небо в фиолетовых облаках, край ослепительного солнца над зубцами утесов, хрустальное ожерелье Пятиградья и равнина с арнатовыми деревьями... А среди них - шатры, навесы и беседки, столы и чаши с грудами плодов, множество ярко одетых людей, пьянящий сок в широких полусферических бокалах, музыка и плывущие в воздухе картины...
         Улыбаясь этим мыслям, я направился к жилому куполу. Ковер из голубого мха пружинил под ногой и, ощущая мое присутствие, мерцал цветными пятнами - синим над скрытой сейчас поверхностью маленького бассейна, оранжевым и желтым в тех местах, где затаились предметы, что заменяли Октавии мебель. Если не считать ковра и этих пятен, мелькающих повсюду, а еще янтарного света, профильтрованного колпаком, купольный домик был абсолютно пуст. Обманчивое впечатление! Стоило мне приблизиться к Окнам, как мох раздался, и из прорех пошли вылезать одно за другим кочки-кресла, столик-пень и какая-то ажурная конструкция, в которой я опознал синтезатор. Он развернулся с тихим звоном, и над приемной панелью проплыла тарелка с чем-то ароматным, дразнящим, а за ней - кофейник, чашки и блюдо с фруктами.
         - Убери. Я не хочу кофе. - Мой голос разрушил фантом завтрака. На миг я замер между Окнами, словно выбирая, в какое шагнуть, потом коснулся ладонью неощутимой серо-желтой мембраны, повернул голову и бросил взгляд на спящую Тави. Если не напрягать глаза, она была сейчас неотличима от Небем-васт... Вздохнув, я шагнул в Окно и очутился в собственном доме.

* * *

         Здесь, в уэде Джерат, в сахарском заповеднике Хоггар-Тассили, стояло позднее утро. В холле, длинной узковатой комнате, дальний конец которой уходил в скалу, зной не чувствовался, но на галерее, у тонких прозрачных стен из оксинита, было жарковато. Солнце плавило выцветшую синеву небес, раскаленный воздух струился над барханами и бурыми трещиноватыми скалами, порывы ветра кружили песок, сталкивали смерчи друг с другом, бросали их на камни. Пожалуй, здесь ничего не изменилось за прошедшие тысячелетия, но не природа хранила эту частицу Сахары, а воля человека: от Джерата заповедник тянулся на семьсот километров в любую сторону. На северо-востоке и юге он граничил с жилыми зонами у берегов Ливийского и Нигерийского морей, а на западе, за плато Танезруфт, лежала обильная водой саванна, где водились мастодонты, шерстистые носороги и саблезубые тигры. Там тоже был заповедник, на месте бывшей пустыни Эль-Джуф.
         Сенеб, мой дом и хранитель бьона, приветствовал меня бравурной мелодией и вспышкой пламени в камине. Он конструкт (конструкт - существо на базе компьютера, с искусственно созданным разумом; конструктами могут быть жилые дома, космические корабли, различные производства и так далее) и потому удостоился имени; хоть не совсем разумное существо, зато на редкость преданное и заботливое.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»