«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 80%

         Через пару недель "Шталь" опять же ошеломил "Шведа" сообщением о том, что Рыковский уже готов передавать французские документы в обмен на информацию о Советском Союзе, которой располагают немецкие спецслужбы. От имени этих служб как раз и выступал "Шталь". В заключение беседы агент, как и на первой встрече, запросил умопомрачительное денежное вознаграждение за переданные сведения.
         В отчёте, направленном в Москву 5 сентября 1933 года, "Швед" исповедовался: "Кроме "Шталя" - человека неопытного в моей новой области, чужого в данной стране, я не получил для развода хотя бы одного подлинного француза, через которого я мог бы ориентироваться, прощупывать новые знакомства, не запугивая людей с первого же момента иностранным подданством и внешностью. Не имея такого человека, мне на первых порах приходится самому выполнять роль тайного агента, но значительно хуже среднего француза... Я пытался сойтись с некоторыми людьми. Удачи не было. Познакомился с одним дипломатическим работником-немцем в Лиге Наций, Хенсслером. Он дать ничего не может. Познакомился с женой парижского архитектора Альтмана (муж - сын знаменитого художника). Она была любовницей де Монси четыре года тому назад. Обработать её легко, но каково её влияние на де Монси теперь? По всем данным, слабое. Считать же определённым успехом завязку с Рыковским нельзя. Вот почему я считаю своим долгом бить перед вами тревогу уже сейчас, по истечении двух месяцев". "Швед" не просто бил тревогу - он по существу расписывался в своём бессилии, в неумении работать в "поле", вести вербовочную работу с позиций нелегальной разведки.
         Вскоре из Центра ему сообщили о том, что, судя по агентурным сведениям, "Рыковский едва ли является сотрудником "Второго бюро" и уж в любом случае не является офицером". Далее ещё хуже для "Шведа": "Согласно архивным материалам об английских агентах, в Турции в 1928 году некто Рыковский работал для Кристи, офицера МИ-6, возглавлявшего паспортное бюро посольства Великобритании в Афинах и работавшего оттуда на Турцию и СССР".
         ...А "Шталь" продолжал водить за нос "Шведа": то он познакомился с маршалом Петэном, героем Первой мировой войны, а тот представил его Пьеру Тетинжеру, редактору газеты "Женесс патриот", представителю правого крыла в палате депутатов; в свою очередь, Тетинжер свёл его с офицером "Второго бюро" по имени Кюржесс; ну, а тот представил его своему коллеге по имени Жюно". Цепочка очередных "перспективных знакомств" для внедрения в французский генштаб могла бы тянуться у "Шталя" бесконечно, если бы в один прекрасный день "Швед" не узнал о том, что его жадный до денег агент обратился в советское торгпредство в Париже с предложением продать, разумеется за солидную сумму, одно "очень важное изобретение". Между ними состоялся откровенный, неприятный для обоих разговор. Точка над "i" была поставлена.
         В декабре 1933 года из Москвы неожиданно поступило указание "Шведу" срочно вылететь в Рим, с тем чтобы подключиться там к операции но привлечению Джузеппе Боттаи, члена правительства Муссолини, к секретному сотрудничеству с Москвой. Предполагалось, что за соответствующее денежное вознаграждение эта влиятельная фигура в фашистском "Большом совете" может согласиться на роль тайного информатора НКВД. В Центре этой операции придавали настолько важное значение, что окончательное "добро" на её проведение должно было последовать от Хозяина, то бишь от самого Сталина. И вот А. Артузов предложил своему протеже срочно вылететь в Рим, разобраться во всех деталях на месте и сделать квалифицированный вывод о целесообразности проведения операции. "Быть или не быть" - зависело теперь от того, что скажет "Швед".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»