«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 38%

         "Норма" поселилась на первом этаже в доме на Бейсуотер, к северу от Гайд-парка, неподалёку от советского посольства. Резидент в целом одобрил её выбор, но по соображениям безопасности предложил перебраться хотя бы этажом повыше. Квартира на первом этаже практически просматривалась с улицы, и установить за ней наблюдение не составляло никакого труда.
         Через несколько дней после восстановления контакта Маклейн появился на квартире "Нормы" с пухлой пачкой мидовских документов. "Норма" добросовестно пересняла каждый из них и вернула агенту. На Лубянке вздохнули с облегчением и нескрываемой радостью: после длительного перерыва источник важнейшей сверхсекретной информации вновь зафонтанировал.
         Не меньшую радость и удовлетворение испытывал и Маклейн. Об этом он даже решился написать своему первому куратору. Его настоящего имени он не знал. Про себя же называл Биллом. Письмо в запечатанном виде он передал "Норме" с просьбой переправить в Москву с очередной кипой документов. В письме, в частности, говорилось:
         "Дорогой товарищ. Прежде всего хочу сказать, что я рад снова установить контакт и продолжать работу. Вам, по-видимому, передадут, что я не имею причин считать своё положение не вполне надёжным, и я полагаю, что мы организовали работу как следует и всё будет в порядке. Как и прежде, я буду передавать вам всё, что смогу...
         Пожалуйста, дайте мне знать, если вам потребуются сведения о чём-нибудь конкретном, и я сделаю всё, что смогу".
         Боевой настрой агента произвёл на Лубянке благоприятное впечатление. Но, прочитав письмо до конца, там схватились за головы. Произошло ЧП! В Лондон полетела молния резиденту с указанием незамедлительно разобраться с "этим вопиющим случаем нарушения правил конспирации и безопасности и о результатах срочно доложить". Переполох вызвало всего лишь одно слово - "Лирик". Так подписал своё письмо Маклейн.
         По установленному в резидентурах НКВД порядку, агент подписывал свои донесения псевдонимом, который зачастую сам себе и выбирал. Но в переписке между резидентурой и Центром каждому агенту присваивался другой оперативный псевдоним. По соображениям конспирации и личной безопасности самого агента он не должен был знать этого, второго, своего псевдонима ни при каких условиях. Каким же образом узнал его "Лирик"?
         Этот вопрос резидент поставил перед "Нормой" и на следующий же день рапортовал в Центр о том, что разработанная на Лубянке новая легенда поддержания контакта с агентом стала через две недели после восстановления связи с ним явью, реальной романтической любовью между "Нормой" и "Лириком". "Мы безумно влюбились друг в друга, - честно призналась "Норма". И добавила: - Ведь "Лириком" назвала его я. Он и в самом деле лирик. Я не смогла не сказать ему об этом. А когда он поинтересовался моим псевдонимом, я назвала и его".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»