  |
 |
|
Прочитано: 57% |
«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»
|
|
|
|
|
Прочитано: 57% |
К середине 60-х годов советский отдел ЦРУ пребывал в смятении. Укомплектованный на тот момент большим количеством сотрудников, говорящих по-русски и русского происхождения, он оказался мишенью номер один в охоте на "кротов", начавшейся с подачи Голицына.
Под подозрение попали буквально десятки сотрудников, по многим делам активно работала группа специальных расследований при управлении безопасности, а в некоторых случаях - и ФБР. Юрия Носенко - бомбу с часовым механизмом - содержали в изоляции на "Ферме". Первого шефа московской резидентуры Пола Гарблера, и не догадывавшегося о том, что его подозревают, сослали на Тринидад. Расследовались также дела всех других оперативников, работавших с Игорем Орловым.
Поскольку Голицын предсказывал, что все перебежчики после него будут внедрёнными агентами, то фактически все дела, которые вёл отдел, рассматривались контрразведкой как плохие. Предполагалось, что советский отдел должен вербовать сотрудников советской разведки по всему миру, но какой же был смысл в этом, если должностные лица могущественной контрразведки в штаб-квартире усматривали в каждом вновь завербованном или добровольном информаторе агента, засланного КГБ?
В результате появились все основания прекратить операции ЦРУ по Советскому Союзу. В то время, в разгap "холодной войны", ЦРУ существовало в первую очередь для сбора разведывательной информации по Советскому Союзу; остальные объекты являлись второстепенными. Теперь же охота на "кротов" парализовала весь советский отдел и, следовательно, само ЦРУ.
И хотя некоторые должностные лица Управления оспаривали данное мнение, именно к такому выводу пришёл Уильям Колби, директор ЦРУ с 1973 по 1976 год: "Начиная с середины 60-х годов,- говорил Колби,- операции по Советскому Союзу были напрочь прекращены. Хелмс и Карамессинес развернули программу, которую мы назвали трудно достижимыми целями. "Давайте вербовать трудных объектов: советских, китайских. Именно для этого мы и работаем". Но этого не происходило.
Как я понимаю, причиной тому была чрезвычайная подозрительность, проявляемая в отношении оперативных возможностей. Эдакое настоятельное требование контрразведки, чтобы на перебежчиков смотрели как на возможных подставных лиц. Отношения между контрразведкой и советским отделом окончательно зашли в тупик".
Бывший высокопоставленный чин Управления говорил, что проблема вышла далеко за рамки советского отдела. "У советского отдела были сотрудники, разбросанные по резидентурам всего мира,- рассказывал он,- но они были не единственными людьми, которые могли бы вербовать советских граждан. Другие сотрудники резидентур также могли это делать 1. Отдел продолжал работать и пытался вербовать людей, но постоянно вступал в споры с Энглтоном, так как последний заявлял, что каждый, кого мы вербовали, засылался, чтобы манипулировать нами. Энглтон считал, что все плохи. Мы продолжали работать, продолжали вербовку, но всё это полностью сводилось на нет контрразведкой".
«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
| ||