«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 50%

         Самым неприятным из них был генерал фон Арним, человек громадного роста, с длинным искривлённым носом и выражением бешенства на вытянутом лошадином лице с выпученными глазами. На груди у него был целый иконостас крестов и медалей. Когда кто-то спросил, почему немцы позволили поймать себя в ловушку в Сталинграде, он прорычал: "Вопрос неверно поставлен. Вам следовало бы спросить, как нам удалось так долго продержаться, имея перед собой такое подавляющее численное превосходство!" Тогда один из тех, что жались в углу, сказал что-то насчёт голода и холода. А когда кто-то заметил, что русская армия, возможно, лучше немецкой и, уж наверное, имеет лучших командиров, фон Арним фыркнул и весь побагровел от злости. Затем я спросил, как с ним обращаются. Он снова фыркнул. "Офицеры, - нехотя ответил он наконец, - держат себя хорошо. Но русские солдаты... - Он весь так и кипел от злости. - Бесстыжие воры! Они украли всё моё имущество. Четыре чемодана! Конечно, это сделали солдаты, а не русские офицеры, - добавил он как бы в виде уступки. - Офицеры вполне корректны". Немцы разграбили всю Европу, но что это было по сравнению с его четырьмя чемоданами? Когда китайский корреспондент спросил что-то насчёт Японии, он заявил, снова глядя на нас испепеляющим взором: "Мы безгранично восхищены блестящими победами наших доблестных японских союзников над англичанами и американцами, и мы желаем им новых побед". Потом его спросили, что означают все эти ордена и кресты, и он начал срывать их с груди один за другим. Золотая рамка с чёрным пауком свастики - это немецкий "Золотой крест", сказал он. Этот крест сделан по рисунку самого фюрера. "Похоже, - заметил кто-то, - что вы недовольны фюрером". Он бросил свирепый взгляд и сказал только: "Фюрер - великий человек, и, если у вас есть на этот счёт сомнения, вам скоро придётся их отбросить". Фон Арним был одним из немецких генералов, которые до самого конца войны держались в стороне от комитета "Свободная Германия".
         Одно поражало в этих генералах. Они были захвачены в плен всего несколько дней назад, и тем не менее вид у них был здоровый, без каких-либо признаков недоедания. Ясно, что на протяжении всей агонии Сталинграда, в то самое время, когда их солдаты умирали с голоду, они продолжали получать более или менее регулярное и хорошее питание. Ничем другим невозможно было объяснить их нормальный или почти нормальный и вес и внешний вид.
         Единственным человеком, плохо чувствовавшим себя, был сам Паулюс. Нам не разрешили поговорить с ним, а только показали его, чтобы мы могли засвидетельствовать, что он жив, а не покончил жизнь самоубийством {Впоследствии я узнал, что он наотрез отказался делать какие-либо заявления}. Паулюс вышел из большого дома, походившего скорее на виллу, взглянул на нас, затем устремил взгляд в пространство и в неловком молчании простоял так минуту или две на ступеньках вместе с двумя другими генералами (одним из них был его начальник штаба генерал Шмидт). Паулюс выглядел бледным и больным; левая щека у него нервно подёргивалась. У него было больше врождённого достоинства, чем у других, и на груди его я заметил всего один-два ордена. Щёлкнули фотоаппараты, и советский офицер вежливо разрешил ему удалиться; Паулюс снова ушёл в дом. Спутники его последовали за ним. Дверь закрылась. Свидание закончилось.
         В деревне солдаты рассказывали друг другу смешные истории про немецких генералов. "Им чертовски повезло, живут в приличных домах, получают трёхразовое питание. У некоторых ещё полно нахальства. Послушайте историю. Это факт. К генералам, приставили девушку-парикмахера, чтобы она каждое утро их брила. И вот один из них в первый же день позволил себе ущипнуть её за ягодицу. Она возмутилась и дала ему пощёчину. Так он теперь до того боится, что она ему горло перережет, что не хочет больше бриться и отращивает бороду!"

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»