«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 18%

         Создалось крайне серьёзное положение. Сплошного фронта уже не существовало. В небе господствовала германская авиация. Немецкие танковые части, проникая глубоко в тыл, вынуждали Красную Армию отступать на новые позиции во избежание окружения. Вместе с армией уходили на восток тысячи советских граждан. Пешеходы, телеги, скот, машины двигались на восток непрерывным потоком по всем дорогам, ещё больше затрудняя передвижение войск {ИВОВСС, Т. 2. с. 244.}.
         Несмотря на повсеместное упорное сопротивление, немцы приближались к Москве со всех сторон. Через два дня после падения Калинина, когда обозначилась явственная угроза немецкого прорыва от Волоколамска к Истре и Москве, острота положения достигла высшей точки. Это было 16 октября. По сей день рассказывают, что в это утро два немецких танка ворвались на северную окраину Москвы, в Химки, где были быстро уничтожены. Правда, пока ни один серьёзный источник не подтвердил, что эти танки существовали не только в воображении некоторых перепуганных москвичей.
         Что же произошло в Москве 16 октября? Многие говорили о панике, начавшейся в этот день. Хотя, как мы увидим, это было чересчур широкое обобщение, всё же день 16 октября в Москве был действительно весьма тяжёлым.
         Прошло несколько дней, прежде чем население Москвы осознано, насколько серьёзной угрозой является новое наступление немцев. В последние дни сентября и в первые дни октября всё внимание было приковано к большому немецкому наступлению на Украине, к известиям о прорыве германских войск в Крым и к визиту в Москву Бивербрука, начавшемуся 29 сентября. На пресс-конференции 28 сентября Лозовский пытался говорить успокоительные слова; так, он заявил, что под Ленинградом немцы потеряли "тысячи убитых", но, сколько бы они ни потеряли ещё, Ленинграда им не взять. Он также сказал, что "коммуникации (с Ленинградом) по-прежнему сохраняются" и что, хотя в городе и введена нормированная система снабжения, продуктов хватает. Далее он сообщил о тяжёлых боях "за Крым", но отрицал, что немцы уже форсировали Перекоп.
         Он, видимо, был уже готов к потере Харькова и Донбасса, хотя и не сказал об этом.
         Только 4 или 5 октября жителям города стало очевидно, что началось наступление на Москву, но и тогда ещё его размах не был ясен. Понятно, что в советских газетах ничего не было сообщено о речи Гитлера 2 октября, в которой он объявил об "окончательном" наступлении на Москву.
         Однако на пресс-конференции 7 октября Лозовский коснулся этого вопроса. Он, казалось, был слегка встревожен, но заявил всё же, что речь Гитлера показывает лишь, насколько тот близок к отчаянию.
         "Он знает, что ему не выиграть войну, но ему надо как-то поддерживать хорошее настроение у немцев в течение зимы, а для этого ему необходимы какие-то крупные успехи как доказательство того, что определённая стадия войны закончилась. Второй причиной, побуждающей Гитлера добиваться чего-то большого, является англо-американо-советское соглашение, породившее чувство уныния в Германии. Немцы на худой конец могли переварить соглашение "большевиков" с Англией, но соглашения "большевиков" с Америкой они никак не ожидали". Лозовский добавил, что в любом случае захват того или иного города не отразится на исходе войны.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»